Двор ядовитых шипов

Не потребовалось много времени, чтобы отыскать кудрявую фейри. На Лирен было белое платье с большим синим цветочным узором. Как и всегда, свежий морской цветок она заправила за ухо, где он выделялся на фоне черных кудрей и сияющей смуглой кожи. С задранным до колен платьем фейри болтала и плескала босыми ногами в ручье. С ее губ срывалась протяжная, скорбная песня.

Духи над ней кружились в ритме этой песни. Через мгновение они присоединились, но высокими, мерцающими голосами.

– Не знала, что эти существа могут петь. – Подойдя ближе к ручью, Элора взглянула на спрайтов. Она слышала их голоса раньше, но не знала, что они исходят от них.

Лирен ответила улыбкой и снова плеснула ногой в воде.

– О да, в Быстром море они довольно громкие. Но у них особые правила общения с другими фейри. Обычно они разговаривают только друг с другом.

Приподняв платье немного выше, фейри заползла на камень, с одной стороны которого рос мох. Оставив одну ногу в воде, девушка повернулась к Элоре.

Найдя еще один покрытый мхом камень, Элора присела на него, думая только об одном вопросе. Но как она могла поднять эту тему, не вызвав у Лирен подозрений?

– Как ты стала мастером слов? Много ли в Быстром море таких, как ты?

Зачерпнув одной рукой воду, Лирен намочила обе руки.

– Ты и раньше задавала мне вопросы. Теперь твоя очередь отвечать. Большинство смертных, которых я встречала, в сравнении с фейри ведут скучную жизнь. У тебя есть какие-нибудь выдающиеся умения или достижения? Что в тебе самое интересное? Твоя игра на арфе?

Слова впились в кожу Элоры, словно толстая заноза. Они извивались и скручивались внутри. Гнев вскипел, но только потому что слова были правдой. Как только Элора вернется в мир смертных, она выйдет замуж за старого торговца. Самой захватывающей частью ее жизни будет практика владения мечом на лугу, если муж позволит.

Чары Бранника не позволяли ей ничего говорить о своем мастерстве владения мечом. Тем не менее она не могла смириться с тем, что игра на арфе была самой захватывающей вещью в ней самой. Это казалось невероятно жестокой правдой.

Элоре на ум пришла другая мысль, способная спасти ее от смущения. С усмешкой она расправила крылья, чтобы фейри могла полюбоваться.

Глаза Лирен широко распахнулись, когда она коснулась рукой своего ожерелья из морских раковин.

– Изумительно. – Голос прозвучал с придыханием. Ручей был забыт, когда фейри потянулась к сверкающим крыльям. – Я редко видела такие изысканные крылья. Даже в Фейрии.

Лирен стеснялась прикоснуться к крыльям, кружа пальцами у края.

– Принц Бранник дал тебе их?

– Да.

Лирен опустила руку. Прищурив один глаз, она внимательно осмотрела Элору.

– Почему?

Привыкание к чарам займет какое-то время. Не раздумывая, Элора попыталась объяснить, как принц пообещал их в обмен на ее помощь. Но слова застряли в горле, словно увеличиваясь и мешая дышать. Потребовалось несколько сильных покашливаний, чтобы вдохнуть. Очевидно, разговор о крыльях был слишком близок к упоминанию о ее сделке.

С понимающим взглядом Лирен заправила локон за ухо.

– Я тоже не могу говорить о клятве принца.

Вероятно, эти слова должны были принести утешение. Они подтверждали, что Бранник зачаровал не только Элору, но и других. Вместо этого они заставили ее сердце пылать. Одно дело жить с правдой, что он ущемлял ее. Но знать, что пострадали и другие? Она сжала кулаки. Хотя, как ни странно, Лирен не казалась расстроенной из-за наложенных на нее чар.

Что еще хуже, теперь у Элоры не осталось возможности заполучить информацию, которую хотел король Харон. Она не могла спросить о клятве Бранника. Он, наверное, просто наложил бы на нее новые чары.

Осознав печальную правду, Элора попыталась решить, как уйти, не вызывая подозрений.

– Чуть не забыла. – Лирен сунула руку в карман, которого минуту назад точно не было. У Бранника имелся такой же. Как и у короля Харона, и даже того маленького спрайта. Неужели они были у всех фейри? Через мгновение девушка протянула руку. – Твоя раковина.

На ладони Лирен лежала белая ракушка размером с палец. Она закручивалась спиралью почти в форме конуса. Хотя она и была белой, от нее исходило голубое мерцание. Фактурные гребни возвышались над изгибами, каждый из которых по мере приближения к маленькой точке внизу становился все ближе и тоньше.

– Опусти ракушку хотя бы наполовину в воду, и она станет сладкой, как мед. Она также очистит воду, если та отравлена или испорчена.

Это были моменты, которые заставляли Элору забыть о доме. Пальцы покалывало, когда она потянулась за раковиной. Как что-то насколько волшебное могло быть реальным?

– Спасибо, – сказала девушка, проведя большим пальцем по фактурным гребням.

Улыбка, появившаяся на лице Лирен, выглядела почти такой же хитрой, как и улыбка Бранника.

– Тебе не следовало говорить «спасибо». Это слово подразумевает, что ты получила подарок. Теперь ты должна мне один взамен.