Двор Тьмы

Незнакомец расположился на краю светового ореола фонаря, как бы боясь войти в него полностью. Я могла различить только обувь из грубой кожи на его ногах и низ холщовых бриджей, с которых стекала вода. Остальная часть фигуры, торс и капюшон исчезли в тени.

Несколько мгновений мы стояли так, лицом друг к другу, в полной тишине.

По мере того как мой взгляд привыкал к полумраку и не имея возможности разглядеть существо, обитавшее здесь, я переключила внимание на маленький столик. Глиняный кувшин, железная чашка и последний предмет, который меньше всего ожидала найти в этом месте, – губная гармошка. Но это еще не все. За скромными предметами быта скрывалась белесая куча… нагромождение со знакомыми до безобразия формами.

Щелчок! И память установила ужасную связь с анатомическими книгами моего отца.

Наполовину обгрызенные большие берцовые кости.

Сломанные бедренные кости для высасывания костного мозга.

Разбитые, как ореховая скорлупа, черепа для поедания мозга.

– Выход, – прохрипела я, подняв нож.

Одна мысль, что хозяин комнаты, возможно, обедал человечиной, приводила в ужас.

Существо сделало движение в мою сторону, протянув руку, которая на мгновение появилась на свету.

– Назад! – проревела я, поднимая оружие. – Выход, я сказала!

Существо резко повернулось на каблуках. У меня как раз хватило времени, чтобы взять фонарь, прежде чем я последую за ним.

– Если вы попытаетесь меня обогнать или сбить с пути, я вас зарежу, – предупредила я, дрожащая и промокшая до костей.

Затворник крипты двигался по подземным туннелям так же быстро, как на крыше. Мне пришлось бежать, чтобы не отстать от него. Дрожащий ореол фонаря не поднимался выше его ускользающих ног.

Внезапно появилась узкая лестница, спиралью уходящая вверх. Я бросилась к ней вслед за моим ужасным проводником. Подошвы босых ног снова и снова ударялись об изношенные веками ступени. По мере восхождения я чувствовала приближение свежего воздуха.

Дуновение ветра ласкало лицо! Все мощнее и мощнее! Все ближе и ближе! Все больше и больше…

Пламя резко потухло, задутое порывом ветерка сверху. От удивления я промахнулась ступенькой и уронила кольцо фонаря. Оно скатилось вниз по лестнице, издавая металлическое эхо, перед тем как разбиться внизу.

Лестница погрузилась в полную темноту как раз в тот момент, когда я думала, что наконец-то добралась до выхода. На всякий случай прижала нож обеими руками, припав к круглой стене лестницы.

Осенний запах внезапно наполнил ноздри. Я сразу же узнала запах приближающегося ко мне отшельника, хотя и не видела его. Я чувствовала его близость по запаху.

Запаху смерти и разложения. Запаху самого страха.

– Не прикасайтесь ко мне! – завопила я, размахивая клинком.

Острие заскользило по шероховатой поверхности ткани и по упругой плоти под ним. Сладкий аромат тут же исчез.

Не знаю, что ужаснее: осознание того, что существо было так близко? Или тот факт, что я ранила его? Оно увернулось без крика боли, даже стона.

Я вжалась в стену, трепеща от страха, готовая нанести новый удар, если понадобится. Но сколько бы ни принюхивалась, больше не слышала опавших листьев. Только минеральный запах древних камней.

Вдруг на площадке лестницы раздался скрип петель. Поток бледного света упал на ступени. Я перешагнула последний пролет, бросилась к двери, которая только что открылась, и поспешила наружу, оказавшись в пустынном переулке.

В больших лужах отражалась луна. Я подняла глаза: небеса успокоились. На вымытом небе снова сияли звезды. Живая свежесть сменила тяжелую духоту конца лета. Пришла осень.

В этот момент позади раздался скрип. Я обернулась, чтобы увидеть захлопывающуюся железную дверь задней части «Гранд Экюри», где обитал скрывающийся ото всех отшельник-каннибал.

Я так и не услышала его голоса. Не увидела его лица. Все, что успела заметить, – руку в ореоле фонаря.

Я помню ее и сейчас, потому что она намертво отпечаталась в памяти: длинные смуглые пальцы и ладонь, испещренная черными швами.

11 Бродяжка

– ЧЕМ МОГУ БЫТЬ ПОЛЕЗЕН? – прогрохотал голос издалека.

Я обернулась: ко мне из противоположного конца переулка приближался жандарм. Его черная ливрея сливалась с ночным пейзажем. Воспользовавшись сумерками, я спрятала нож за спину, в самодельный карман, где хранился кол. Мужчина подошел ко мне. Прищурившись под полями треуголки, он оглядел меня с головы до ног: мои босые ноги, порванную юбку, намокшие волосы.

– Документы о происхождении? – Его голос звучал угрожающе.

Глядя на мои лохмотья, он ни на секунду не допустил мысли, что я – сбежавшая пансионерка из школы Больших Конюшен, стоявшей за моей спиной. Скорее бродяжка. Тем лучше. Он арестует меня и бросит на корм вампирам, как я и планировала.

– Я… у меня нет никаких документов. – Мой голос дрожал. – Помилуйте, месье полицейский, я всего лишь бедная нищая.

Мой призыв к милосердию был чисто риторическим и являлся частью плана. Я знала: агенты Вампирии беспощадны к тем, кто нарушил Кодекс смертных. Но, несмотря на мои ожидания, мужчина проявил снисхождение.