Дворец

Слуги суетились вокруг взъерошенного мальчишки: надевали на вытянутые руки роскошные алые халаты, перетягивали талию поясом, поправляли отвороты, укладывали в рукава амулеты. Он недовольно поморщился и сказал:

— Это уже которая? Восьмая? Девятая? Столько жен даже у императора нет. А когда они поймут, что мы их обманули?

— Да они и так всё понимают, — отмахнулся от его слов худой мужчина лет пятидесяти с гладко выбритой макушкой. — Просто держат лицо. Помолвка оправдывает их перед «Звездными вратами». А что со свадьбой не сложилось, это уж «Золотое небо» обмануло.

Мальчика усадили на высокую софу, и служанка начала укладывать его белоснежные длинные волосы в тугой пучок. Рядом лежали золотой колпачок со шпилькой и высокая черная шапка с завязками.

— И снова свадебный наряд, а не помолвочный, — скривился сын. — И снова бездарная трата времени. И невеста в этот раз какая-то…

— Какая? — усмехнулся отец. — Ты ее даже не видел.

— Чжан Лан сказала, что она старше меня на год. Мне дают перестарка?

— Семнадцать — идеальный возраст для свадьбы.

— Для свадьбы! — обернулся мальчик и поднял палец вверх, но служанка уверенно повернула его голову обратно и продолжила укладку. — Не для помолвки. Остальные старались подобрать невест помоложе.

— В прошлый раз ты жаловался, что слишком мала.

— Десять лет! Кстати, с ней было интереснее всего. Она хотя бы не краснела каждые пять минут, — Байсо запищал, изображая детский голосок: «А почему у тебя такие белые волосы? А ты подаришь мне гребень? А что ты любишь кушать? Я — ореховые пирожные».

Служанка невольно прыснула, но быстро посерьезнела, ловко натянула колпачок, закрепила его шпилькой, надела на жениха шапку и завязала под подбородком веревочки.

— И все это ради каких-то кожевенников, — вздохнул мальчик.

— Каких-то? — брови Джин Фу взлетели наверх.

— Хорошо-хорошо, не каких-то. Одна из старейших семей во всем Коронованном Журавле, которая еще со времен Семи Священных животных занимается выделкой кожи. Часть родственников занимается выращиванием скота специально ради шкур. А Цзоу лучше всех обрабатывают их и делают всевозможные изделия: от тончайших кожаных перчаток до почти ничем непробиваемых доспехов, конечно, за исключением магии, тяжелого копья, арбалетного болта, двуручного меча, алебарды и еще ста пятидесяти видов оружия. Ах, какие они молодцы и как же нам повезло, что они снизошли до переговоров, — монотонно проговорил Байсо.

Джин Фу ничего не ответил. Он знал, что сын поворчит, но не сделает ничего, что может повредить их планам.

Байсо посмотрел в зеркало, повертел головой, рассмотрев себя с разных сторон, и как бы невзначай спросил:

— А мама Роу уже подобрала мне настоящую жену? А то ведь я уже не мальчик…

— Да знаю я, куда по ночам служанки бегают. Пусть так и будет пока. Сейчас твоя женитьба будет совсем некстати. Да и время нынче неподходящее. После лисы посмотрим.

— Угу. А еще непонятно, кого выбирать. Для простолюдинок я слишком хорош, для аристократок — слишком плох.

— Господин? — послышался голос Чжан Лан из-за двери. — Пора идти.

Джин Фу и Джин Мэйху одновременно поднялись, одновременно оправили тяжелые церемониальные одежды и шагнули к выходу. Только сын сразу же отступил и с поклоном открыл отцу дверь. Там уже ждали телохранители торговцев: высокая мускулистая девушка в неподобающе короткой тунике до колен и статный мужчина средних лет с длинными черными волосами и шрамом через все лицо.

Телохранители сразу же заняли свои места за плечами торговцев Джин, затем встали разряженные слуги, державшие свадебные дары, еще охранники. И вся процессия отправилась к реке.

— Снова река, — продолжал ныть Байсо. — Никакой фантазии. Лодки эти, комары, ветер, снова вино… Она снова будет краснеть до кончиков ушей и отворачиваться. Снова «да, господин», «нет, господин» и «как скажете, господин». Порой кажется, что их всех воспитывала одна и та же нянька, которая колотила за каждое лишнее слово. Честное слово, нормальных девчонок раз-два и обчелся.

— Ну-ка, ну-ка, поделись, — улыбался Джин Фу. Как всегда на помолвках, он любовался своим сыном. В торжественных одеждах тот выглядел совсем взрослым и очень красивым. Белые волосы скрывала шапка, яркие голубые глаза блестели от предвкушения праздника, что бы там сын ни говорил, чистая светлая кожа казалась прозрачной, точно у аристократа в десятом колене. А умом и характером его сын превосходил не только своих сверстников, но и многих взрослых.

— Во-первых, самая лучшая из женщин — мама Роу. Во-вторых, конечно, Чжан Лан, — Байсо обернулся и подмигнул своей охраннице. — В-третьих, Пинь из Цай Хонг Ши. В-четвертых, Горлянка, хотя она сейчас по уши влюблена в Зимородка и краснеет точь-в-точь, как мои невесты. Как же любовь мешает жить! Умнейшая ведь девчонка, но стоит Зимородку войти в комнату, как она и слова сказать не может.

— Подожди. Вот сам влюбишься.

— Только если ты найдешь мне вторую маму Роу.

Джин Фу рассмеялся.