Дворец

Ахечуан был небольшим городком, который втиснулся в место слияния двух рек. Потому он так и назывался: Ахечуан — две реки. По одной реке сюда прибывали товары из Божественной Черепахи и дальше переправлялись в Киньян. По второй — уходили товары к Белокрылому Быку. Речная доставка выходила дешевле, чем наземная, но там был один непредсказуемый фактор — речные драконы. Никто не знал, почему те порой не показываются месяцами, а потом уничтожают два-три каравана подряд. На суше можно было взять больше охранников или амулеты посильнее. Но как сражаться с драконом, который бьет и огромной мордой, и хвостом, и магией? Несомненно, способ был. Например, взять десяток сильных магов, установить на судах тяжелые стрелометы или снарядить охрану магическими дисками. В конце концов, пригнать армию, взбаламутить воду и задавить дракона количеством, но этим пусть императоры занимаются.

С самыми первыми караванами в каждый город отправились доверенные и трижды проверенные люди Джин Фу, в том числе и девушки-служанки, которые порой добывали важную информацию гораздо быстрее, чем мужчины. Представительства «Золотого неба» и прежде были в крупных городах, но сейчас Джин решил их усилить людьми и расширить территориально. Все же в Коронованном Журавле внешний вид ценился чуть ли не выше содержания, а потому «Золотое небо» выкупало земли, строило пышно украшенные дома. И неважно, что почти все состояние торгового дома было истрачено на людей, товары и Ки. Денежные запасы истощались слишком быстро, несмотря на все усилия семьи Джин.

Никто не знал, окупятся эти затраты или нет. Многое зависело от внешних факторов, например, от благосклонности императора Чжи Гун-ди, от его стойкости перед лицом других торговых домов, от победы над лисой, от верности братьев Фу, от хитроумия врагов.

Сам Джин Фу черпал силы для каждодневной борьбы в жене и сыне. Роу давала ему спокойствие и ощущение крепкого тыла. Байсо — уверенность в себе и жажду новых свершений.

Что бы ни было, Фу считал себя счастливым человеком и хотел, чтобы сын был не менее счастлив.

В гавани их поджидал украшенный лентами и светильниками корабль. На широкой палубе уже были расставлены угощения, и родственники невесты в лучших одеждах поджидали уважаемого жениха.

Сначала последовал традиционный обмен приветствиями.

— Благодарю за ваше любезное приглашение. Я и не смел ожидать, что ваша знаменитая семья обратит внимание на столь незначительную фамилию Джин. Мне стыдно признаться, но у меня всего один сын, и тот не обладает ни красивой внешностью, ни благородными манерами, ни блестящим умом. Я надеюсь на вашу снисходительность.

— Что вы, что вы! Это мы посмели поднять голову и взглянуть на сияющее солнце. Смотрю на вашего сына и с первого взгляда понимаю, что это необыкновенный молодой человек, которого ждет великолепное будущее. Моя дочь не заслуживает такого мужа. Я бы хотел предложить вам другую дочь, моложе и красивее, но, увы, остальные мои неудачные дети уже находятся в браке. Благодарю за ваше внимание к этому глупому ребенку.

Отцы еще немного попрепирались, восхваляя достоинства чужого ребенка и подробно описывая недостатки своего. Наконец, вдоволь наблагодаривши друг друга, они воссоединились на судне.

Байсо сел на торжественное место, мысленно скривился при виде вина. Он еще не выработал стойкость к алкоголю и порой терял над собой контроль, а этого он не любил.

«Когда-нибудь, — думал Байсо, — я смогу вести себя так, как захочу, и делать, что захочу. И все вокруг будут лишь любезно улыбаться».

Слуги вручили подарки родителям невесты: искусно окрашенные шелка, вазы из тонкого фарфора, редкие амулеты и украшения. Затем та сторона отдарилась роскошными мягкими кожами, вином и преподнесла две серебряные палочки для еды, в которые были вставлены драгоценные камни.

Из шатра, раскинутого прямо на палубе, вышла невеста в ярко-зеленой верхней накидке-дасюшань и красном нижнем халате. Казалось, что ее тоненькая шейка вот-вот переломится под тяжестью высокой фениксовой короны. Но Байсо вынужден был согласиться, что массивные прически и вот такие сложные объемные головные уборы заставляют девушек выглядеть хрупкими и нежными, точно гибкий побег плюща.

Невеста поклонилась трижды отцу жениха, затем своим родителям и в последнюю очередь жениху. Затем села возле Байсо и едва заметными движениями поправила одежды так, чтобы длинные полы накидки не помялись и легли красиво.

С соседней лодки заиграла торжественная музыка. Взрослые расселись согласно чинам и положению, разговорились. Ровно в тот момент, когда они закончили пустые славословия и перешли к деловым разговорам, Байсо повернулся к невесте.

— Признаюсь, я ожидала, что мой жених будет повыше, — первой сказала она.

— Э-э-э, — растерялся сын торговца.

Он привык к стеснительности девушек, неважно, наигранной или настоящей. И еще ни одна невеста, кроме десятилетней болтушки, не обратилась к нему первой.

— Признаюсь, я ожидал, что моя невеста будет вести себя скромнее, — ответил он.

— А зачем? Я знаю, что эта помолвка только для вида.