Дворец для рабов

Почему-то страх полностью оставил его, стоило каннибалу заговорить. Разумеется, парень осознавал, в какой переплет угодил: сумасшедший мог убить его в любой момент. Однако что же теперь, действительно молить его о пощаде? Все равно что попробовать уговорить волкодлака не нападать.

– Не боишься?.. – понизив голос до шепота, спросил каннибал.

– Нет.

– Знай же, несчастный, что я демон, вышедший из глубин ада, дабы поглотить неупокоенные души! – закричал безумец, но голос не отразился от стен, даже для эха этот субъект не представлял ни малейшего интереса. Впрочем, пленник вполне понимал почему: эху тоже стало скучно. В метрополитене Тиму снились очень яркие и странные сны, он видел так много и сталкивался с таким, в сравнении с чем сумасшедший каннибал, извративший старую религию на свой лад, выглядел неумелым паяцем, пусть и оставался опасным убийцей, способным не только прервать его жизнь, но и изрядно поизмываться в процессе.

Видимо, пренебрежение слишком явно отразилось на лице парня, поскольку каннибал присел на корточки, придвинулся поближе и изрек:

– После смерти ты будешь гореть в гиене огненной!

Тим фыркнул, не сдержавшись. Видимо, нервное напряжение все же давало о себе знать, готовое вырваться со смехом, – много лучше, чем паника.

– Геенне, – поправил он. – Гиена – животное, питающееся падалью, совсем как ты.

Каннибал отшатнулся, подавшись назад, не удержался, плюхнулся, широко разбросав ноги в стороны, продемонстрировав наготу, и тоненько, противно заскулил. К сожалению, в себя он пришел быстро, встал на колени и потянулся к топору, который успел выронить.

– И не тряси у меня перед носом причиндалами, я точно не по этой части, – зло выплюнул Тим.

Рука, уже было потянувшаяся к рукоятке, замерла на половине пути, каннибал обернулся на него и широко заулыбался:

– А если я проверю?..

Он снова приблизился, но в этот раз Тим уже был готов. Подобравшись, он подтянул колени к груди, а потом разогнул так резко, как сумел. В ступни ударило грузное и обрюзгшее. Его протащило по полу, плечи уперлись в стену, а в затылке снова заныло, однако каннибал вновь рухнул на задницу и завизжал-заорал: Тим попал по самому чувствительному месту.

Тряпки все же разорвались, ноги обрели свободу, и встать вполне получилось, но на том все и закончилось. Каннибал, превозмогая боль и по-прежнему не подбирая слюни, текущие по подбородку, поднялся на ноги и схватил топор.

– Это тебе не нож: фиг выбьешь. Впрочем, молодец, – услышал Тим. Вначале он думал, что знакомый голос опять прозвучал у него в голове, однако каннибал вдруг заозирался и даже опустил свое оружие. На лице сменилось с десяток выражений, и не все они поддавались определению: удивление, ненависть, страх, какая-то детская обида и, наконец, радость узнавания.

– Хозяин… – пробормотал умалишенный с надеждой. – Ты явился?..

– Тамбовский волк тебе хозяин, – пришел ответ.

В следующий миг голова каннибала неестественно дернулась, а сам он отлетел в сторону, врезался в стену и осел возле нее грудой нелепого темного тряпья. Тим застыл на месте, не понимая, откуда произвели выстрел и почему он не услышал ничего.

– Привет, – одетый в черную кожу мужчина ловко спрыгнул на пол. – Там лаз, – пояснил он, указывая наверх. – Узкий, но для меня – в самый раз, даже винтовку расчехлять не потребовалось, хотя из пистолета я, конечно, стреляю гораздо хуже, – и он продемонстрировал очень небольшой ствол, легко помещающийся в карман куртки.

Тим кивнул. Он понимал, что нужно отвечать, но ничего не мог поделать с напавшим на него онемением. Слишком быстро все произошло, слишком внезапно. Адреналин все еще зашкаливал, сердце заполошно колотилось в груди, а мышцы покалывало. Он видел труп, но пока не осознавал, что все закончилось. Тело требовало движения, пальцы сжимались в кулаки сами собой, а запястья ныли.

– Аутентичненькая такая декорация… к быту пещерного человека, – фыркнул спаситель, разглядывая «пещеру», прошел к расставленным трофеям, присел на корточки и принялся рассматривать, склонив голову набок, но ни до чего не дотрагиваясь. – Арсенал маньяка, – наконец, заключил он, поднимаясь. – Чего-нибудь подобного, признаться, и ожидал.

Тим смотрел на него во все глаза. Кай! Перед парнем стоял именно он – мягкий красивый баритон, звучащий в мыслях и странных снах, просто не позволил бы ошибиться. Тот самый человек, из-за которого он разругался с Колодезовым и пошел в Москву. Кай! Порой начинало казаться, будто Тим выдумал его, а Немчинов просто услышал непривычное имя, произнесенное в бреду, и решил использовать. Однако не говорить же об этом сейчас? Спаситель примет его за сумасшедшего и уйдет, а оставаться здесь в одиночестве отчаянно не хотелось.

Помнится, во сне Тим так и не сумел разглядеть этого человека. Да и теперь скудное освещение не позволяло рассмотреть подробностей, составить однозначное представление о том, кто находится рядом. Вроде бы сложился в голове образ, но вот Кай поворачивает голову, отблески костра падают иначе, а тени выявляют слегка иные черты.