Дворянство. Том 2 (СИ)

Улегшись, Елена обнаружила прямо напротив головы хитрую щель в комнату мэтра. То ли она (то есть щель) образовалась естественным путем, от рассохшейся, некачественно пиленой доски, то ли кто-то постарался, чтобы подслушивать и подглядывать за хозяевами. В общем, сквозь вертикальное отверстие под определенным углом неплохо просматривалась треть комнаты, но слушать было нечего, разве что шаги правоведа, который почему-то все не ложился, бродя от стены к стене, совсем как урбанист-горожанин, привычный к ночной жизни. Потом… Да, потом она заснула.

Елена вздохнула, предвидя долгие часы наедине с демонами грустных воспоминаний — после такого хорошего сновидения спать уже решительно не хотелось. И тут звякнуло железо — кто-то с большой осторожностью, стараясь не шуметь, отпирал замок. Тихо стукнула дверь, заскреб по доскам засов. Послышались негромкие шаги, сопровождаемые характерным позвякиванием шпор. Повинуясь приступу любопытства, Елена приникла к щели, зажмурив один глаз. Поле обзора было очень узким, света в комнате мэтра оставалось немного, от силы пяток свечей, так что просматривалась лишь закутанная в плащ фигура выше юриста, по крайней мере, на голову.

— Мы одни? — отрывисто и негромко спросил полуночный гость.

— Да, — лаконично отозвался юрист.

— Нас могут подслушать?

— Нет.

— Хорошо, — удовлетворенно вымолвил неизвестный, откидывая капюшон. При этом высокий сделал шаг в сторону и выпал из обзора. Остался лишь Ульпиан, который нервно потирал кулаки на уровне солнечного сплетения. Елена первый раз видела юриста в таком виде — неуверенного, как юный подмастерье у жесткого хозяина. Хотя, с другой стороны, она знала работодателя считанные дни. Но все же — человек, видимый сквозь щель, категорически не вязался с прежним образом правоведа.

— Вина? — спросил Ульпиан.

— Воды, — решительно пренебрег хмельным визитер.

— Кувшин на полке за вами, — нервно указал юрист.

Глухо стукнула обожженная глина, послышались шумные глотки, видимо пришельца мучила жажда. Опять стукнул кувшин, возвращенный на полку. Характерно зашуршала плотная, тяжелая ткань — гость снял плащ. Два человека обменялись несколькими фразами, которые прозвучали слишком тихо, Елена ни слова не поняла. Затем разговор пошел чуть свободнее и, соответственно, громче.

— Молебен, — мрачно произнес Ульпиан. — Все решит молебен, скажу я вам.

— Молебен?

— Да. Если Артиго прибудет в столицу провинции как вероятный претендент на императорскую корону, то согласно давней традиции король-тетрарх должен устроить благодарственный молебен и разнообразные торжества.

— А, ну да… — незнакомец как будто чуть-чуть смутился, огорченный, что сам не додумался до очевидной вещи.

— Вот именно, — без особой радости усмехнулся юрист. — Счастливое обретение наследника великой империи, это Событие. Просто немного помолиться и покидать в народ серебро — маловато будет.

— Значит восемь дней пути, — отметил безымянный гость. — Или семь. Скорее семь, завтра выйдете, наконец, на имперскую дорогу и дальше поскачете без долгих остановок.

— Да, надо лишь починить карету для мальчишки. Это порождение тьмы ломается по два раза на дню. Семь дней… И тогда мы узнаем, наконец, что за игра началась, и какие в ней расписаны ходы.

— Вы как будто верите в судьбу и предопределенность.

— Да, — пожал плечами юрист. — Но здесь всего лишь простой расчет. Если Сибуайенны окажут Артиго соответствующие почести, сие будет значить, что наш тетрарх выбрал сторону, и это его собственная сторона. Дальше воспоследует помолвка дочери с истинным наследником Империи…

Повисла многозначительная пауза, которую, наконец, оборвал мрачный гость:

— И да начнется мятеж.

— Будьте осторожны в словах. Выступление на защиту законных прав законного императора никак не может считаться «мятежом». Разумеется, если только оное выступление не закончится поражением.

— Склонен согласиться, — кивнул пришелец. — Если же встреча будет просто торжественной или сопроводится некоторыми нарушениями этикета, следовательно, король не решился начать партию в игре императоров, и нас ждет увлекательный аукцион? Да, разумно. Жизнь юного Артиго и две соперничающие стороны, из которых Сибуайенны будут выжимать лучшую цену. Ваша ставка? Мятеж или торговля?

— Избегаю азартных игр, — поморщился глоссатор. — Предпочитаю соперничать с людьми, а не слепым выбором суетных вещей или, еще хуже, мастерством шулера. Но по здравому размышлению я полагаю, что король выберет аукцион. Точнее видимость его. У Острова денег явно побольше, Оттовио здесь будет скорее поводом выбить из островных наивысшую цену.

— Мудро, — заметил гость.

— Мое отвращение к игре или предсказание будущего?

— И то, и другое.

— Жаль мальчика, — вздохнул мэтр с грустью, неожиданной для его циничной профессии. — Стать разменной монетой в столь юные годы… С другой стороны из трех возможностей две обещают ему по крайней мере жизнь. Неплохое соотношение.

— Да, — согласился безымянный. — Впрочем, оставим императорам императорово и сосредоточимся на делах, касательных непосредственно нас.