Дворцовая и Сенатская площади, Адмиралтейство, Сенат, Синод. Прогулки по Петербургу

Тогда, на площади Петровой,
Где дом в углу вознесся новый,
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые,
На звере мраморном верхом,
Без шляпы, руки сжав крестом,
Сидел недвижный, страшно бледный
Евгений.

Наводнение, о котором идет речь в поэме Пушкина, случилось 7 ноября 1824 г. Накануне этого дня дул очень сильный ветер, а затем, в 10 часов утра, вода пошла по улицам. Она поднялась настолько высоко, что тонули лошади в запряжке. Только в три часа дня вода пошла на убыль. Всего наводнением разрушено 462 дома, а поврежден 3681. Пропало огромное количество товаров на складах, и погибло более 3600 голов скота.

Вообще наводнение 1824 г. произвело своей яростью и разрушительными последствиями огромное впечатление на современников. По городу еще долгое время передавались самые невероятные истории, произошедшие в этот день. Пушкиным же в основу сюжета с Евгением был положен действительный случай, произошедший с неким Яковлевым, спасавшимся от наводнения на мраморном льве. Рассказ о том, каким образом спасся этот Яковлев, приводится, например, в «Записках (Семейной хронике)» А. В. Кочубея: «Другой случай в день наводнения был с каким-то Яковлевым: он прогуливался по городу, и когда вода начала уже прибывать, спешил домой; но подойдя к дому князя Лобанова (теперешнему военному министерству), он с ужасом увидел, что вода препятствует ему идти далее. Для спасения жизни Яковлев решился влезть на одного из львов, стоявших у этого дома, и там просидел все время наводнения».

Скульптуры львов у входа в дом № 12 по Адмиралтейскому проспекту

Иллюстрация А. Бенуа к поэме А. С. Пушкина «Медный всадник». 1916 г.

Хозяин «дома со львами» князь Александр Лобанов-Ростовский (старший брат Алексея Лобанова-Ростовского) происходил из старинного княжеского рода, ведущего свое происхождение от самого Рюрика. В XV в. князь Ростовский, который носил прозвище Лобан, уступил (а попросту продал) свое удельное княжество великому князю Московскому. При этом он выставил условие, что его потомкам по мужской линии при посещении Ростова будут оказываться царские почести. Его дальний потомок Александр прославился среди современников как картежник, биллиардист и мот, а также как коллекционер и специалист по истории шотландской королевы Марии Стюарт.

А. Я. Лобанов-Ростовский

В детстве князь воспитывался вместе с младшими детьми Павла I. Затем его определили в Иезуитский пансион, что находился на набережной Екатерининского канала (ныне — канал Грибоедова, дом № 8). Он считался тогда лучшим учебным заведением в Петербурге. В 18 лет Александра определили на службу в Кавалергардский полк. В его составе он участвовал в войне с Наполеоном и заслужил за храбрость золотую шпагу.

В 30 лет, в 1818 г., князь, будучи уже полковником лейб-гвардии Гусарского полка и флигель-адьютантом Александра I, женился на графине К. И. Безбородко (племяннице канцлера А. Безбородко). Но спустя несколько лет их брак распался, дочь Анна умерла в младенчестве, а построенный Монферраном дом никогда не использовался в качестве жилища молодой четы. Князь в нем так и не поселился, уехав в Париж.

Вид площади между Исаакиевским собором и Адмиралтейством. Худ. В. С. Садовников. 1847 г.

В Париже А. Я. Лобанов-Ростовский приобрел расположение короля Франции Карла X, который позволил ему арендовать замок Фонтенбло, где князь регулярно устраивал роскошные пиры и охоты, на которые съезжались как находившиеся в Париже российские аристократы, так и французская знать. Однако он находил время и для работы в королевском архиве, в котором собрал сведения об Анне Ярославне (младшей дочери киевского князя Ярослава Мудрого, ставшей в 1051 г. женой французского короля Генриха I). Тогда же он увлекся историей жизни шотландской королевы Марии Стюарт.

После произошедшей во Франции в июле 1830 г. революции князь вернулся в Петербург и поселился сначала у брата Алексея на Большой Морской улице, а затем перебрался в дом Штрауха на углу Большой Морской (дом № 23) и Гороховой улиц (дом № 12).

Значительно поиздержавшись в Париже, он теперь лишь раз в году, во время Великого поста, устраивал у себя дома великосветский раут. На него приглашались только мужчины, и обязательно проводился бильярдный турнир. Несмотря на такую экономию, князь был практически разорен. Еще будучи во Франции, ему пришлось выставить на продажу свой дворец на Адмиралтейском проспекте вместе с собранной в нем библиотекой и коллекцией карт, но покупателя на столь дорогое здание долго не находилось.