Двуликий ангелочек

– Смотрите сюда, – ткнул Кряжимский пальцем в план. – Видите, этот ход упирается в конце концов в большой зал, в центре плана. Я думаю, что в этом зале и следует искать то, ради чего мы сюда спустились. По крайней мере, если бы мне нужно было спрятать что-то очень ценное в этой пещере, я бы выбрал именно этот центральный зал.

– Ну, хорошо, – сказала я, – идем по западному ходу, но мы не должны забывать, что нам придется возвращаться домой по тому же самому пути. Нам и в самом деле нужно теперь оставлять метки на стенах, по которым мы сможем найти обратную дорогу.

Кряжимский полез в свою сумку и вытащил из нее пачку свечей. Он зажег одну из них спичкой и поднес к стене из светлого известняка. Коптящая свеча оставила на стене хорошо заметную в свете фонаря вертикальную черную черту.

– Вот и отлично, – сказал Кряжимский. – Так и будем оставлять метки. А заодно можно и батарейки в фонаре экономить. Давайте-ка посмотрим, как выглядит эта пещера при свете свечи.

Мы погасили фонари. Кряжимский держал свечу в руке, но ее света было явно недостаточно, чтобы осветить стены того небольшого зальчика, в котором мы стояли. Сергей Иванович укрепил свечу в камне и зажег от нее еще две – каждому из нас по одной.

Стало заметно светлее, только свет от свечей был каким-то призрачным и дрожащим. При таком освещении гораздо легче верилось, что здесь, в этой пещере, могут быть спрятаны сокровища.

Ромка тем временем продолжал изучать план пещеры, наклонившись, чтобы поймать трепещущий свет от свечи, которую держал в руке Кряжимский, он не заметил, как край картины коснулся пламени свечи, укрепленной на камне.

– Ромка! Осторожнее! – крикнула я. – Ты же ее спалишь!

Ромка отдернул картину от свечки и принялся рассматривать, не повреждена ли она пламенем.

– Смотрите! – вдруг воскликнул он. – Откуда на ней взялись эти буквы?

Он показывал нам тот угол картины, где на белом фоне была нарисована какая-то закорючка. Теперь рядом с ней отчетливо различалась часть какого-то малопонятного текста.

– Так-так-так-так! – затараторил Сергей Иванович. – Вот оно! Наконец-то! Я просто уверен, что в этой надписи на картине и содержится настоящий ключ к тому месту, где спрятан клад.

– Но откуда они взялись? – продолжал удивляться Ромка. – Здесь же раньше их не было. Я это очень хорошо помню. Мы рассматривали ее при дневном свете и ничего не увидели. А тут, при свечке…

– Вот именно – при свечке, молодой человек! – воскликнул Кряжимский. – Вы же сунули этот край картины прямо в пламя свечи! Это самая простая тайнопись, которая в древности была очень широко распространена. Прежде всего нужно как следует прогреть весь этот угол.

Он взял у Ромки картину и начал водить правым верхним углом над пламенем свечи. На наших глазах все четче проявлялись буквы и знаки знакомого начертания, среди них были и русские, но в осмысленные слова они не складывались.

– Видите, заметный красный оттенок чернил, которыми сделана надпись? – спросил нас Сергей Иванович. – Это известный старинный рецепт тайнописи. Я могу ошибиться, но кажется, что красный цвет дает какое-то из соединений кобальта, если растворить его в нашатырном спирте. Надпись тут же бледнеет, но она появится вновь, если бумагу или пергамент, на котором выполнена надпись, нагреть. Я думаю, что нам стоит тут же перерисовать эту надпись, иначе она через некоторое время пропадет. А я не уверен, что у нас хватит времени ее расшифровать.

– Вы думаете, что текст зашифрован? – спросила я. – А не слишком? Это был бы уже третий уровень защиты, выражаясь современным языком, – картина, симпатические чернила, теперь – шифровка!

– Оленька! – воскликнул Кряжимский. – Это только подтверждает мою оценку стоимости клада. Согласись, что чем дороже то, что спрятано, тем выше должен быть уровень защиты, как ты выражаешься.

Сергей Иванович старательно перерисовал надпись в блокнот, а я, кроме того, и сфотографировала ее. Вспышка на мгновение ослепила нас, высветив в мельчайших подробностях неровные стены пещеры, покрытые капельками влаги, наши осунувшиеся лица с горящими от возбуждения глазами, черные дыры двух галерей, ведущих из зала.

Только сейчас, увидев наши лица при свете вспышки, я посмотрела на часы. Они показывали уже второй час ночи, и я сразу же почувствовала, как я устала. Наверное, не меньше меня устали и мои спутники, просто им тоже было не до того, чтобы замечать это. Их мыслями владел клад, к которому мы подобрались так близко. Странно, но чем глубже, так сказать, увязала я в этой кладоискательской истории, тем меньше сомнений в реальности существования клада у меня оставалось.

– Вот что! – скомандовала я своему отряду. – Пора немного отдохнуть. Тем более, что сейчас у нас есть над чем подумать: рассмотрим надпись и попытаемся ее разгадать.

Возражать никто не стал. Мы расселись на камнях, которые были влажными, но, к моему удивлению, не холодными, и решили немного перекусить.