Дым и Дух

Рон изо всех сил сжал петлевидные края амаринта. Одна минута. Одна минута, чтобы поставить ее на место, стереть эту мерзкую ухмылку с ее лица, показать ей…

– Это я украл.

Бровь ее поползла вверх.

Рон облизал треснувшую губу. Сжался в тугой комок. Он слышал истошный вопль тьмы, взывавшей к нему из глухих казематов там, внизу, у него под ногами.

Его мать была там.

– Это я украл, – повторил он. Края амаринта врезались в ладонь, грозясь исполосовать ее в кровь. – Я, а не мама. Это я пробрался в дом Эрнста Ренада и взял тиару.

– Как мило, – улыбнулась Смотритель.

– Вы думаете, я пытаюсь выгородить ее? – застонал Рон. – Так я вам докажу. Обрисую каждый свой шаг по пути к его дому. Планировку комнат. Стены с позолочеными зеркалами, цвет арфы.

Его бьющееся, как барабан, сердце на мгновение замерло. Рон превратился в соляной столб. Неужели он правда это сделал? Обрек себя на гниение и смерть в подземельях «Гереха»?

Но ведь украл именно он. И его мать заслуживает свободы. «А Сэндис?.. Сэндис придется выкручиваться самостоятельно».

Смотритель пожала плечами.

– Ты украл или не ты – неважно. Квота установлена, а переделывать документы – это такая морока…

Вспыхнувшее внутри него пламя погасло, словно залитые водой дрова. И лишь жалкий тлеющий огонек бился в груди, не находя выхода.

– Вы не согласитесь обменять ее на меня? – плаксиво спросил он, будто нашкодивший мальчишка.

– Повторяю, мистер Комф, – Смотритель одарила его кривобокой и нагловатой ухмылкой, – приходите, когда раздобудете денег.

Она махнула рукой стражу, выросшему за спиной Рона, и тот распахнул дверь, ведущую в мир живых и свободных. Долго, мучительно долго Рон собирался с силами, чтобы подняться и выйти. Пальцы его мертвой хваткой сжимали амаринт – свою, возможно, единственную надежду вытащить мать из тюрьмы, если, конечно, Смотритель его не одурачит.

Рон встал и двинулся прочь, чувствуя спиной насмешливый взгляд женщины.

Ладно. Он ей еще покажет.

✦ ✦ ✦

Сэндис безуспешно шарила по буфетам и кухонным шкафам, надеясь разыскать хоть что-нибудь, годное в пищу. Однако на кухне у этого парня было хоть шаром покати. Настоящий холостяк – даже топора нет, чтобы кашу сварить. Хотя помнит ли она, как варить эту самую кашу, – вопрос тот еще… В остальном же Рон, похоже, катался как сыр в масле, явно не бедствовал. Но вот чем он зарабатывал себе на жизнь – оставалось загадкой, об этом он до сих пор не обмолвился ни словом.

«И где он научился так здорово драться, а?»

Поняв, что с готовкой не заладится, Сэндис решила навести чистоту. Квартирка была довольно опрятной, но в углах скопилась пыль, на оконной раме повисла паутина, а в крохотной ванной, которой они оба вчера пользовались, засохло бурое колечко. Отскребать грязь пришлось с помощью уксуса, но Сэндис справилась. А чтобы выветрился запах, распахнула окно, не забыв поплотнее задернуть шторы.

Покончив с уборкой, она решилась показаться на улице. Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, натянула воротник рубашки почти до ушей, оставив торчать наружу лишь нос, вскарабкалась на крышу пятиэтажного дома и снова осмотрелась. Может, они потеряли ее след… Может, она и в самом деле улизнула от них…

Пять этажей под ногами. Сэндис припомнила, как летела с часовой башни, и сердце ее учащенно забилось. «А что, если инсценировать смерть и избавиться от оккультников раз и навсегда?» Конечно, смерть должна показаться правдоподобной. Кайзеновские ублюдки видели, что падение с башни не причинило ей никакого вреда. Наверняка они сообразили, что тут попахивает волшебством.

А вдруг Кайзен догадался, что у нее амаринт?

Сэндис передернуло от ужаса. Тогда он от нее не отступится. Ни от нее, ни от Рона.

А ведь она предупреждала Рона! Просила держаться от нее подальше. Он ее не послушал, за что Сэндис была ему благодарна, но как теперь вызволить его из беды – беды, которую она с собой принесла?

Надо разыграть свою смерть. Так, чтобы оккультники не увидели ее мертвого тела, но поверили в ее гибель. Что лучше? Сгореть в огне? Утонуть? Что, если она кинется в один из каналов, которые разделяют между собой городские Округа? Нет… Она не осмелится. «Ни за что на свете. После того что стряслось с Аноном…»

Мягкое «бум» заставило Сэндис вздрогнуть и в панике оглянуться. Позади нее стоял Рон: должно быть, он перемахнул с юго-западной крыши. Он изменился с их утренней встречи – спал с лица и выглядел гораздо старше своих, как она полагала, двадцати пяти лет. Лицо его приобрело землистый оттенок, веки набухли, а плечи ссутулились, словно отведав кнута.

Казалось, ему привиделся кошмар и он никак не мог от него избавиться.

– Что с тобой? – с тревогой шепнула она.

Рон прошелся туда-сюда. Вздохнул.

– Думаю, я смогу пробраться в здание, где хранятся архивы и акты, но нам придется дождаться ночи. Ты умеешь писать? Точнее, умеешь записывать слова фонетической транскрипцией?