Дырчатая луна

— Ромка, смотри! Это чуки зажгли для нас посадочные костры!

Я ничуть не удивился, порадовался только, что садиться буду не в темноте. Сделал круг над огнями и стал снижаться, чтобы попасть между линиями костров.

— Смелей, смелей... Убери газ! — командовал Сережка. — Выпусти закрылки! Выключай... На себя чуть-чуть... Хорошо...

Колеса толкнулись в землю, нас мелко затрясло, пропеллер замелькал, замер. Замер и самолет. С двух сторон от него металось костровое пламя. Я разглядел, как от огня заспешили в темноту маленькие косматые существа.

— Ну вот, удрали, — с досадой сказал Сережка. — Я думал, они помогут тебе вылезти.

— Это чуки?

— Ну да! До того боязливые, даже тошно...

— Ничего, сам вылезу... — И я скатился по трапу.

Думал — попаду на каменную крошку стадиона. А оказалось — ласковый прохладный песок. Ой, да мы сели не у школы! Я узнал это место — мы были на краю Мельничного болота!

— Ромка, отползи подальше, — попросил самолет.

Я отполз к ближнему костру. В зябкости болотистого воздуха тепло от огня было таким приятным (даже ноги его почувствовали). Я с полминуты завороженно смотрел в пламя, потом оглянулся на самолет. Но самолета не было. Сквозь отпечатки огня я увидел, как бежит ко мне освещенный костром Сережка.

Подбежал, сел на корточки, засмеялся.

— Вот и приземлились! Хорошо, да?

— Да! — Я хотел, чтобы этот сон никогда не кончался.

Сережка обнял меня за плечи.

— Ты молодец. Ас...

— Ну уж ас!.. Ты же помогал мне! И не только советами!

— Самую чуточку...

— А почему мы сели здесь, а не на стадионе?

— Там же нельзя разводить костры! А здесь безлюдное пространство...

— Да, верно... Но смотри, впереди деревянный тротуар. Тот, что идет от коллектора. Еще бы немного, и мы в него — колесами.

— Не-а, — беспечно отозвался Сережка. — Он еще далеко...

— А я недавно грохнулся об него в полете! — И рассказал я Сережке про свой сон с аварией.

— Ромка, значит, этот тротуар шел вверх среди облаков?

— Ну да! Я же говорю!..

— Так вот где начинается другая дорога, — шепотом сказал Сережка. — Как я раныпе-то не догадался...

— Какая дорога?

— Я потом объясню, ладно?

— Ладно... — Я не обиделся. Мне так хорошо было с Сережкой у огня, среди этой ночи, где никого, кроме нас. Да кроме спрятавшихся чук и ночной птицы, которая вскрикнула в камышах.

Луна выглянула из-за развалин мельницы. С надутой щекой, важная, недоступная, словно я не держал ее недавно в ладони.

— Пора нам... — Сережка поднялся.

— Ой, а как ты потащишь меня отсюда? Велосипеда-то нет!

— А тут недалеко! Ну-ка... — Сережка подхватил меня на руки. Как младенца.

Неподалеку лежал полузарытый в песок барабан от кабеля. Этакая громадная, сколоченная из досок катушка. Сережка легко вспрыгнул со мной на круглую наклонную площадку.

— Зажмурься, Ромка.

Я доверчиво зажмурился.

— Раз, два, три! — И он прыгнул.

До земли было всего полметра, но я ощутил, что лечу. Вниз, вниз! Однако испугаться по-настоящему я не успел. Очнулся под своим одеялом...

О  ДАЛЬНИХ КРАЯХ

В то утро мама еле добудилась меня.

— Что с тобой? Спишь, словно гулял где-то всю ночь!

А может, я и правда гулял? Потому и уснул как убитый, когда оказался дома после прыжка с Сережкой?

Я сел, откинул одеяло. Если все случилось на самом деле, ноги должны оказаться в царапинах...

Царапины были, но, скорее всего, от вчерашних колючек на пустырях. Я вздохнул, но тут же опять обрадовался жизни. Тому, что есть на свете Сережка! Тому, что он скоро опять придет!

Мама ушла в институт, оставив мне кучу привычных наставлений. Я в ответ кивал: «Да-да, конечно, мамочка, не волнуйся...» А сам готовился ждать и волноваться: когда же он придет. В самой этой тревоге была радость.

Но тревожиться почти не пришлось. Сережка появился через пять минут после ухода мамы. С большущей хозяйственной сумкой. С нетерпеливым весельем в глазах.

— Ромка, привет! Ну что, будем сегодня путешествовать?

— Конечно! Давай только перекусим на дорогу!

— Перекусывай. Я уже...

Почти не жуя, сглотал я половину батона, запил молоком из пакета. Какое уж там «разогрей картошку и свари кофе».

— Я готов!

— Книжку не забудь...

— Какую книжку?.. Ох... — я ведь опять забыл про девочку Сойку, которая будет ждать нас у рынка. И стыдно стало — перед собой, перед этой Сойкой и, главное, перед Сережкой, который обо всем догадался. Суетясь, я отыскал на стеллаже растрепанный томик — «Новые приключения великолепной пятерки».

— Положи сюда, — Сережка раздвинул пасть сумки.

— Ага... Зачем у тебя этот саквояжище? На рынок пойдем?

— Нет, просто так. На всякий случай...

И вот мы опять на улице. И утро такое... одним словом, настоящее летнее утро. Жары еще нет, пахнет влажной травой и мокрым асфальтом (проехала поливалка). Где-то по-деревенски горланит довольный петух. И даже прохожие кажутся не скучными, не озабоченными, как обычно, а такими, словно все собрались в долгожданный отпуск.

Я бодро вертел колеса, а Сережка шагал рядом и рассказывал, что к нашему дому пришел еще в восемь часов, но ждал, когда моя мама уйдет на работу.

— Вот чудак! Мама тебе обрадовалась бы!