Читаем Дырявое ведро полностью

Ну а если так получилось, что рядом — отсутствие Моря,Если улиц, домов, заборов слишком много…И устали глаза и крылья спотыкаться, искать простора,И дела вокруг — за порогом и у порога…Посмотри наверх! Там, на высоте, в Океане НебаОблака прибоя, паруса голубиных крыльев!Даже чайки там пролетают белее снега,Там сверкают брызги дождей не мечтой, а былью!О, прекрасное Небо! Ты тоже, ты тоже — Море!Даже — больше Земли! Ты вмещаешь Мечты и Космос!Даже кажется — Небо весь город затопит вскоре…Как нахлынет ярко-синий светящийся воздух!..Облака поплывут огибая дома, как камни,Хочешь — плавай, а хочешь — лети, растопырив руки…Ты уже на Небе, на Море! Смотри, как славно!Обнимает Небо тебя, как щенка, словно бабка внука.Обнимает Небо тебя огромной своей любовью,Обнимает простором, восторгом и солнечным светом…И куда б ни ехал, и где бы ты ни был — летай на здоровье! —Небо будет рядом с тобой постоянно… Особенно — летом.

Я построила себе дом

Я построила себе дом и просторное небо над ним.И развесила фонари, а вокруг развела снегопад.И ещё — посадила цветы, дальних звёзд голубые огни,Завела говорящих котов, а в лесу — беззаботных дриад…И сосново-берёзовый лес, и весёлые голоса,Золотые фонтаны стволов в брызгах яркой весенней листвы,И задумчивые облака, и белеющие паруса,И высокий сосновый прибой, и далёких закатов костры…Улыбается, словно цветок, мой прозрачный и сказочный дом.Не люблю уходить далеко из певучей его тишины,Что в сосновых иголках звенит и мурчит разношерстным котом…Где слова, разговоры, дела — спят, в спокойствие погружены…

Про кошек

Зелёная кошка сидела в зелёных листьях,

А синяя кошка купалась в лазурном море,

А белая — облаком плавала в солнечной выси,

Летела и пела в бескрайнем жемчужном просторе.


На голову девочке рыжий котёнок, как бантик,

Улёгся уютно пушистым и лёгким комочком,

И ехал на кошке верхом её маленький братик,

И оба смеялись, и им это нравилось очень.


У дамы таинственной, с грацией чёрной пантеры,

Не кошка, а звёздная ночь на плечах отдыхала,

А сердце мужчины, что был и отважным, и верным

Тигровая кошка мурчаньем своим согревала.


И вдруг прибежала собака, простая собака,

Простая дворняга, обычной нестиранной масти.

И кошки растаяли сразу же, будто по знаку,

Как будто бы раньше подобной не видели страсти!


Хвосты распушив, напружинив блестящие спины,

До края Земли и по небу, и дальше, за звёзды

Умчались внезапно. За ними планету покинул

Щенок, оглашая заливистым лаем испуганный воздух.


А люди остались в холодной и мрачной пустыне.

Они изумлённо себя ощутили босыми,

Тела беззащитно тонули в начавшемся ветре,

И серых камней простирались вокруг километры.

Лиса?..

Я — не понято кто.

Может быть, даже — кот.

Может быть — конь в пальто…

Кто там меня поймёт!

Если пишу стихи —

Значит, тогда — поэт.

Если стихи плохи —

Значит, конечно, нет.

Если картину пишу,

Значит, художник в душе.

«Не получилось» решу —

Всё, не художник уже.

Может, я — не человек,

Может быть — оборо-тень!

Кажется, что из-под век

Смотрит какая-то тень…

Кошка меня укуси —

ла. А они ядови —

тые. Любого спроси!

(Плохо, когда до крови

Кошка кусает тебя.

Ежели даже любя.)

Да. Отрастают усы.

Когти и рыжая шерсть.

Пышная, как у лисы…

Может, лиса я и есть?..

Точно! Я в лес убегу.

В городе лисам — тоска!

Буду валяться в снегу,

Буду добычу искать.

Нужно сейчас позвонить

И на работе сказать:

«Просьба, меня заменить.

Просьба, наутро не ждать»

Что ж, раз теперь я — лиса?

Лисы не пишут бумаг.

Лисы сидят по лесам!

И кто не лиса — тот дурак!

Остров из сна

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги