Дышать! Воспоминания о прошлом и будущем. Семь историй на сломе эпох

Лева взял емкость и безропотно отправился за водой, попутно решив заказать уютный столик в ресторане, чтобы бокалом вина ознаменовать начало отдыха. Внизу за стойкой ресепшена две миловидные девицы, смеясь, разглядывали фотографии с какого-то праздника. Простояв несколько минут в ожидании, Лева громко кашлянул, пытаясь напомнить о себе. Девушки продолжали обсуждать какое-то важное событие, и, поднапрягшись, Гольдах понял, что ухажер одной из израильтянок и в этот раз был смешон и застенчив. Нервно постукивая пустым бидоном по колену, Лева пытался в очередной раз сдержать эмоции, оправдывая такое отношение к себе особенностью менталитета его новых сограждан, ведь им приходится вести неравный бой за выживание, но все же не выдержал и попросил обратить внимание на него. К нему нехотя поднялось ангельское библейское личико, и, коверкая русские и английские слова, девушка попросила подождать, пока она не закончит важный разговор с коллегой. Раздосадованный Лев, потоптавшись еще некоторое время, отправился восвояси. Вроде и мелочь, но он впервые по-настоящему почувствовал, как увядает его слепая любовь к обетованной земле.

Отстояв очередь за водой, Гольдах вернулся в номер. Алла, задумчиво глядевшая куда-то вдаль, попутно отмахиваясь от назойливых мух, спросила его:

– А скажи, любимый, тебе не хотелось бы сейчас прогуляться по заснеженной серой Москве, продрогнуть от холода, а потом вернуться домой, включить телевизор и выпить горячего чайку под какой-нибудь старый советский фильм?

Лева не ответил, потому что в этот момент дозвонился до ресторана, чтобы заказать столик.

– Не волнуйтесь, приходите. Мест у нас много, – весело отозвался голос в трубке.

Услышав гудки отбоя, Гольдах вышел на балкон и молча уткнулся в пушистые волосы жены, почему-то все еще держа в руке драгоценный бидон с водой.

Ресторан лучшего отеля на Мертвом море до боли напоминал студенческую столовку. Наполнив подносы, люди шли к грязноватым столам, вместо музыки – грохот посуды и гул голосов, яркий больничный свет резал глаза. Лева старательно избегал взгляда Аллы. Воображение рисовало ему довольное лицо хозяина турфирмы, кипу улыбающегося Леонида и улыбку Цили, так замечательно сосватавшей Гольдахам своего родственника. В нем закипала злоба и, не выдержав, он сказал:

– Ну нет, я все выскажу и нашей гадкой соседке, и ее мерзкому жирдяю-деверю! Как можно так врать и поселить нас за такие деньжищи в такое дерьмо! Я… – Лева не договорил, потому что кто-то больно задел его подносом. – Да что же здесь происходит, в конце-то концов! – закричал он, обернулся и замер. Сзади него стоял самый известный в России миллионер Г-ский в сопровождении двух здоровяков, по всей видимости, личных охранников.

– Извините, – миролюбиво сказал миллионер, – самого толкнули. Но вы не возмущайтесь. Здесь все так. Привыкайте – это ж Израиль.

Уже ночью, засыпая на огромной кровати, Лева, все еще под впечатлением необычной встречи, пробормотал, обращаясь не столько к жене, а к себе:

– А ведь зря я так… Отель-то действительно хороший.

Утренний визит на пляж добавил новых ярких красок. В воде, почти вплотную друг к другу, торчали постояльцы гостиницы. Не ощутив ровным счетом никакой радости от пребывания в чрезмерно соленом растворе, Гольдахи нашли укромное местечко, где приготовились принимать солнечные ванны. Ввиду полного отсутствия зонтиков от жгучих лучей здесь можно было спрятаться за маленьким деревцем, другие же прикрывались одеждой или газетами. Вскоре на пляже появился Г-ский. По лихорадочному движению головы миллионера в поисках укрытия было видно, что он находится на пляже впервые. Отчаявшись найти тень, Г-ский что-то сказал охранникам, и те исчезли. Пока миллионер топтался на берегу, брезгливо трогая ногой воду, охранники принесли огромный зонт и, как флаг на Луне, гордо воткнули его посередине пляжа. Г-ский удовлетворенно лег под зонтом на полотенце, вызвав неподдельную зависть всех окружающих.

Рядом с Гольдахами отдыхали две пары. Женщины, загоравшие в позе морских звезд, выглядели как однояйцевые близнецы – у обеих было одинаковое количеством жировых складок и выпуклостей, скромно прикрытых купальниками, а их мужья, отличавшиеся друг от друга лишь количеством растительности на груди, примятой золотыми цепями, прогуливаясь неподалеку, мягким украинским говором громко обсуждали последние политические новости. Увидев водружение зонта, они вмиг посуровели.

– Совсем обнаглели эти русские! – размахивая рыжими обезьяньими руками, негодовал один. – Наворовали у себя в России и здесь свои порядки устанавливают. Но тут им быстро крылья-то пообломают и зонт ихний засунут куда надо!

– Да, согласен полностью, – почесывая кущи на груди, сказал второй. – Они думают, что за ихние деньги им все дозволено! Не для этого мы строили здесь все, чтобы они свои зонты втыкали куда попало!

Распалившись не на шутку, они повысили голос, и в конце концов миллионер, подозвав охранников, дал им какие-то указания. Все с интересом наблюдали за развязкой.