Джалита

— Вы, конечно, читали о том, что было в лесу в воскресенье?

Дженеев согласно кивнул головой, показав на газетные листы на столе.

— Мне принесли сегодня.

— Так там, естественно, всё коротко. Но не в этом дело. В том месте в лесу в это время оказался ваш Усатов с какой-то девицей. Я-то не знал, что он ваш сотрудник и с горяча порвал его удостоверение общественного инспектора по охране леса. Понимаешь, — Овечкин не заметил, как перешёл на ты, — он, чёрт, перегородил дорогу бревном, а мы везли нашего не убитого…

Овечкин остановился, подбирая подходящие слова, и продолжал с некоторыми паузами, то ли боясь сказать лишнее, то ли вспоминая происшедшее:

— раненого, правильнее сказать… он себя ведь не насмерть сначала… Но довезти мы его не успели… живым… тут бревно пришлось убирать… он и скончался по пути. Чего было лезть на дорогу?

— Так это он ответит сейчас, — возмутился Дженеев. — Сейчас я его вызову и мы спросим. Нехорошо, конечно. Получается, что он виноват.

— Да, в какой-то степени. Но у него ведь отец, кажется, академик в Москве?

— Ну и что? Я знаю Трифон Семёновича. Он за это сына по головке не погладит.

— Не совсем так. — Возразил председатель горисполкома, — Сын уже позвонил отцу, и реакция была обратной. Дело дошло сразу до ЦеКа партии. Так что я оказался виноват. Придётся мне извиняться.

Сергей Юрьевич явно растерялся и развёл руками:

— Ну-у, если ЦеКа, то конечно.

— Так что ты позвони ему сейчас, — продолжал Овечкин, — если он на работе. Попроси подойти. Я поговорю с ним и отдам ему новое удостоверение, а то старое, что у него было, я порвал к чертям.

Дженеев нажал кнопку селекторной связи отдела селекции. Никто не отвечал. Нажал кнопку секретаря.

— Слушаю, Сергей Юрьевич.

— Таня, найди мне Усатова срочно. Он был сегодня на месте, а сейчас никто в отделе не отвечает почему-то.

— Сергей Юрьевич, они, наверное, за продовольственными наборами пошли. Нам в буфет завезли только что, вы же знаете.

— Ах да, вот несчастье мне с этим продовольствием. Сбегай за Володей скоренько. Мне он нужен. Только мгновенно давай.

Отключив телефон, Дженеев тяжело вздохнул и, поддерживая начатый разговор на ты, возмущённо спросил:

— Слушай, что это за идиот придумал раздавать продовольствие по предприятиям? Никакой же работы нет. Почти каждый день полдня занимаются раздачей масла, сахара, сыра, колбасы, крупы, конфет, которые всегда были в магазинах. Как я понимаю, это делается на всех предприятиях. И у всех эти продукты есть. Так почему же не продавать их как раньше в торговых точках без всякой суеты и отнимания рабочего времени? Самое смешное, потом выясняется, что эти же товары есть и в магазинах. Кому это надо делать бардак в стране?

— Объясняют, что не хватает товаров.

— Но ты-то знаешь, что они есть? Вы же меньше не получаете на город?

Без пищи ведь никто не остаётся? Значит можно было бы, как и раньше, через магазины давать. Тогда бы каждый покупал кому сколько надо. А то теперь и не нужен сахар, а берут про запас, раз дают в наборе. Конечно, так ничего не хватит.

— Нам такую команду дали сверху, вот и выполняем. Ты же не делаешь, что вздумается, а слушаешь команды из министерства. Вот и мы выполняем указания.

— Да я не тебя ругаю, а удивляюсь, кому это и почему взбрело в голову.

Раздался звонок телефона. Дженеев нажал кнопку на пульте. Голос секретарши доложил:

— Сергей Юрьевич, Усатов пришёл.

— Пусть войдёт.

Овечкин поднялся. Председатель председателем, а он пришёл заглаживать свою вину. Должностная фанаберия здесь была ни к чему. С момента, когда ему директор заповедника привёз бланк нового удостоверения общественного инспектора по охране леса, выписанного срочно на имя Усатова, и до этого самого последнего момента председатель исполкома никак не мог себе представить, что делать в момент встречи и как начать извинения.

Команда из Москвы от двоюродного брата чёткая — извиниться, чтобы потушить загорающийся огонь неприятности, но как переступить через гордость городского головы, которому не только министров, но и самых больших партийных боссов приходилось встречать, с главами государств разговаривать?

Ялта, не какой-то там заштатный городишко, а хоть и маленький, но курортный центр, к которому тянулись со всех концов земли. Потому по значимости председатель Ялтинского горисполкома, или, как иногда его называли для иностранных делегаций, мэр Ялты, казался выше, чем обкомовское или даже республиканское начальство. Именно отсюда его предшественник Медунов начал своё восхождение по служебной лестнице и дошёл до Центрального Комитета партии.

С этой точки зрения маленький научный сотрудник ничего из себя не мог представлять для возможно будущей политической звезды. А очень хотелось повторить этот путь наверх, только без печального продолжения, когда Медунова почему-то сняли с высокого поста и даже исключили из партии. Но путь к власти не прост. Порой приходится переступать через себя, через гордыню даже перед столь незначительными фигурами, что выступают на пути как мелкий камень на дороге, поскользнувшись на котором, невзначай можно и голову разбить.