Джебе - лучший полководец в армии Чигизхана

И вновь воины принялись бешено стегать крестьян, подгоняя их к стенам. Однако через час ворота медленно открылись, и из них повалили китайцы. Это были горожане и не только мужчины, но и женщины. Они прошли по мосту через ров, и стали скапливаться, на обширной, травянистой площадке у дороги.

Следом за ними из ворот потекли крестьяне, которым посчастливилось перебраться через ров и стены и остаться в живых. Крестьяне вставали поодаль от горожан, в низине. Чиркудаю сразу бросилось в глаза, что это совершенно разные сословия. Но для него они все были врагами. Нукеры остановились без команды, прекратив гнать крестьян на смерть.

Газман искоса посматривал на Джебе-нойона, ожидая приказа. Чагадай встал со своего места, с удивлением наблюдая за сдачей непокорного города.

– Здесь не все, – негромко обронил Чиркудай, посматривая на всё увеличивающуюся, растущую толпу. – Из города не вышли солдаты.

Газман согласно кивнул головой. Но ворота города не закрылись и после того, как поток людей идущих из города, начал уменьшаться.

– Поезжай к городу и скажи, чтобы выходили все! – приказал Чиркудай заместителю.

Газман поклонился и помчался с охранной десяткой вниз. Поговорив с испуганно озирающимися горожанами, он вернулся назад.

– Они говорят, что солдаты совещаются, – доложил он туменному.

Чиркудай помолчал и, посмотрев на бледного Чагадая, стоявшего неподалеку и внимательно наблюдающего за ним, перевел взгляд на Газмана:

– Незаметно собери три тысячи нукеров и подготовь к атаке, – негромко произнес Чиркудай. – Вам нужно будет прорваться в город. Я думаю, что там осталось немало солдат. Ты должен их всех уничтожить.

Газман понимающе кивнул головой.

Ещё раз, взглянув на согбенного Чагадая, Чиркудай поманил пальцем командира охранной тысячи, слышавшего приказ командующего:

– А ты, собери остальных нукеров, которых не возьмет Газман, и по моей команде уничтожь всех: и горожан и крестьян. Сделай быстро. Придумай что-нибудь.

Командир тысячи застыл на мгновение, но промолчал, покорно поклонившись.

– Исполняйте!

Газман и тысячник, бросились к своим коням, и умчались в разные стороны. Чагадай медленно сел на кошмы, которые ему постелили нукеры. Он понял, что Джебе-нойон ничего ему не прикажет.

Через час, когда от китайцев отделилась небольшая группа людей для переговоров с главным монголом, из-за небольшого леса, закрывающего дорогу в версте от города, выехало около сотни непонятных всадников. Издали казалось, что они одеты в китайскую одежду. Горожане загомонили и заволновались, предполагая, что это передовые разъезды чжурчженьской армии. Неторопливо подъехав к открытым воротам, всадники неожиданно подняли луки и очень быстро перестреляли охрану у ворот. А затем сотня влетела в город.

И в этот момент из-за лесочка вымахали три тысячи нукеров вытянувшись в колонну, и сходу вломились на рысях в распахнутые ворота. Тут же из-за стен донеслись многоголосые выкрики и яростный звон оружия.

Спустя десять минут на ошарашенных подобным военным приемом китайцев налетели воины, собранные командиром охранной тысячи. Они были злы, потому что трое суток спали в пол глаза, потому что были голодны, потому что очень устали. С безоружными горожанами было покончено в течение часа.

Убитые устелили цветными одеждами зелень вытоптанной травы и стали походить на кучи тряпья. В воздухе появилась огромная, возбужденно каркающая, стая ворон.

Крестьяне, стоявшие в низине, увидев это, как подкошенные упали на колени. Но монголы не пощадили и их.

Чиркудай подозвал гонца и жестом приказал подвести коня. Неторопливо усевшись в седло, он посмотрел на Чагадая, помедлил, и кивнул головой, приглашая ехать за ним. Принц вскочил на ноги, поймал за холку коня, поданного нукером, и одним махом взлетел в седло, поспешая за спускающимся с холма командующим. Чиркудая сопровождала лишь десятка, больше воинов под рукой не было. Все бросились добивать чжурчженей, ослушавшихся приказа Джебе-нойона: очистить город!

Проехав мимо побитых кистенями и порубленных саблями людей, Чиркудай мельком взглянул на Чагадая. Принц крепко стиснул челюсти, играя желваками. Но когда они въехали на подъёмный мост, под которым плавали синюшные трупы взрослых и детей, начавшие разлагаться в протухшей воде и источать зловонье, Чагадай не выдержал и стал блевать. Чиркудай отвернулся от позеленевшего принца и въехал в ворота. Около них на часах стояли его нукеры.

Крики и звон оружия стихли. С жителями и солдатами было покончено. Подозвав тысячника, Чиркудай приказал ему собирать повозки в опустевших деревнях. Командир умчался. Подлетел Газман и доложил, что сейчас воины добивают упрямых солдат, засевших в подвале молельного храма.

– Когда вывезете все добро, то развалите стены и дома. Зацепляйте их кошками и арканами. А потом сожгите всё, – приказал Чиркудай заместителю и поехал по узкой улице. Чагадай молча следовал за ним.