Джейк Рэнсом и воющий сфинкс

Процессия продвигалась в глубь города. И вдруг Джейк заметил дом, сплошь выкрашенный черной краской. Видимо, окна заложили камнями, а дверь замуровали. На пути им попалось еще несколько таких зданий. Люди на улице пробегали мимо, не поднимая головы. Некоторые так и вовсе прикрывали ладонями лица, лишь бы не смотреть в ту сторону.

На дверях Джейк разглядел знак, размашисто намалеванный красной краской. Череп, а сверху пара рогов — выглядело, словно нарисованное кровью.

По дороге к внутреннему городу Джейк насчитал с дюжину таких домов.

Пиндар тоже их заметил и тихо спросил:

— Это что, проклятые места?

— Не знаю, — пробормотал в ответ Джейк. — Знак наверху — ну, тот, что на рога смахивает, — на самом деле иероглиф «ка». Переводится как «душа» или «дух».

Кэди фыркнула:

— Ну, я эрудицией никогда не блистала, но что такое череп, понять могу и без дальнейших разъяснений.

Смерть.

Друзья обеспокоенно переглянулись.

— Судя по алой краске и потекам, похоже, это знак той самой секты, о которой говорил Политор.

Марика обернулась к Джейку:

— Кровь Ка!

— Да. Он сказал, что сектанты мутят народ, хватают почем зря людей. — Джейк кивнул на очередной черный дом. — А еще Политор говорил о каких-то Кровавых играх.

Марика побледнела:

— Это что же… в этих домах все умерли?..

— Ну, похоже, там никого нет, — мрачно ответил Пиндар.

Он отер рукой потное лицо и свирепо поглядел на солнце в зените.

Процессия достигла внутренней стены и втянулась в арку ворот. Выйдя с другой стороны, друзья почувствовали себя так, словно с веселой вечеринки попали на похороны. Вдоль улицы стояли сплошь египтяне. Стояли, выпрямив спины, неподвижно, многие под широкими зонтами. Принцессе они сухо кивали, а Нефертити вовсе не обращала на них внимания. Она скрючилась в своем паланкине, погруженная в мрачные мысли, и с отсутствующим видом покусывала костяшки пальцев.

— На кладбище и то веселее, — пробормотала Кэди.

Они шли по главной улице, и Джейк вертел головой, рассматривая египетский квартал Ка-Тора. Дома здесь строили из массивных блоков черного камня, и они были высокими, даже трехэтажные встречались. Стены не красили, и потому улицы выглядели мрачновато. Однако, заглядывая в окна, любопытный прохожий мог бы обнаружить радующее взгляд убранство: мозаичные полы, статуи, даже деревянная мебель — невероятная роскошь для пустынных мест, не изобилующих лесами. В большинстве жилищ имелись внутренние дворики с фонтанами и оплетенными плющом колоннами.

Однако и в этой части города Джейк приметил замурованный и закрашенный черный краской дом с черепом Ка. Получается, даже египтяне не избежали репрессий.

— Нас ведут к пирамиде, — пробормотала Марика, отвлекая Джейка от мрачных мыслей. — Наверное, это и есть царский дворец.

Он посмотрел вперед. Улица упиралась в высоченную четырехугольную пирамиду с двадцатью уступами. Выглядело сооружение так, словно его вырубили из цельного куска черного камня — прямо как та пограничная застава в пустыне. В глубь нижнего яруса уводил тоннель с высокими арками. В скошенных стенах светились окна. На верхних этажах виднелись балконы. Похоже, здесь действительно жили люди. Марика оказалась права: у входа построились воины в полном вооружении и отдали принцессе честь. Да, это действительно царский дворец.

Добравшись до входа, Нефертити вылезла из паланкина и бросилась к группке одетых в черное людей, перекрывавшей, подобно тромбу в кровеносном сосуде, движение в тоннеле. В ее голосе звучало неподдельное беспокойство — Джейк прекрасно расслышал слова, когда пленников подвели поближе:

— Мне передали: отец очнулся от сна!

От мрачного собрания отделился самый высокий мужчина. Подошел к принцессе и низко поклонился. Лицо его оставалось скрыто капюшоном. Вышитый алым знак «ка» украшал его грудь, черное одеяние спускалось до щиколоток. Распрямившись, он сбросил капюшон.

Марика тихо ахнула и прикрыла ладонью рот. Мужчина и впрямь выглядел очень эффектно — ни дать ни взять кинозвезда. Эдакий египетский Джеймс Бонд. В его чертах мягкость удивительным образом соседствовала с грубостью. Квадратный подбородок решительно выдавался вперед. Нефертити он удостоил мимолетной улыбкой, однако сразу стало понятно: дав себе труд, этот человек может очаровать кого угодно.

Однако Марику впечатлила отнюдь не голливудская внешность мужчины, а знак, что алел у него на лбу. Над бровями красовалась татуировка в виде третьего глаза, да такая искусная, что казалось, раскрытое око — настоящее.

— Воистину счастливые известия достигли твоего слуха, госпожа, — сказал человек с третьим глазом. — Фараон пробудился от сна и посылает за тобой, принцесса.

— Я должна увидеть отца! — Нефертити быстро обошла собеседника и решительным шагом направилась к аркам входа.

— Как прикажешь поступить с пленными? — крикнул человек ей в спину.

Нефертити обернулась и нахмурилась:

— Оставляю это дело тебе, господин Кри. Эти люди утверждают, что они из Калипсоса!