Джеймисон Майлз

– А теперь главная награда вечера, – произносит ведущий. – Бриллиантовая премия за исключительные репортажи в средствах массовой информации присуждается… – Звучит барабанная дробь. Он вскрывает конверт и с улыбкой качает головой. – Так-так… Кажется, у нас смена позиций. – В зале вдруг становится очень тихо. – «Феррара Медиа», – громко объявляет он.

Собравшиеся начинают аплодировать, за столиком семьи Феррара звучат радостные возгласы.

Стиснув челюсти, Джеймисон делает большой глоток виски.

– Черт! – бормочет себе под нос Тристан.

За нашим столиком царит тишина. Габриэль Феррара выходит на сцену, чтобы принять награду, и поднимает ее над головой. Под приветственные крики и смех собравшихся в зале людей он берет микрофон.

– Спасибо, – начинает Габриэль, окидывая взглядом комнату. – Для меня это много значит. Соболезную «Майлз Медиа», получавшим эту награду последние шестнадцать лет. – Он машет рукой нашему столику и бесстыдно посылает Джеймисону воздушный поцелуй.

Джеймисон окидывает наглеца свирепым взглядом и стискивает челюсти, всем своим видом выражая презрение.

– Думаю, можно с уверенностью сказать, – саркастически улыбаясь, продолжает Габриэль, – что за последний год мы завоевали лидерство на рынке благодаря оперативной подаче новостей. – Он поднимает палец. – И сейчас мы – медиаимперия номер один во всем мире.

В толпе раздаются радостные возгласы и аплодисменты. Габриэль еще выше поднимает полученный трофей. Семья Феррара за столиком просто неистовствует.

– Да ты шутишь! – выдыхаю я, не в силах сдержаться.

Майлзы не сводят взгляда со стоящего на сцене Габриэля; я почти физически ощущаю их гнев. Та же ярость растет и внутри меня, наливается силой, пульсирует, словно болезненная рана. Не стыдно лишиться короны, однако когда она достается вору, крадущему результаты чужого труда, – это совсем другой расклад.

Поклонившись, Габриэль спускается со сцены и вновь занимает место за своим столом. Когда к нему бросаются фотографы, демонстративно целует полученный трофей. Что ж, завтра новости о его победе будут на первых страницах всех газет страны.

За нашим столиком царит напряженная атмосфера. Никто не произносит ни слова.

Бросаю взгляд на Габриэля. Как же мне хочется стереть подлую улыбочку с его великолепного лица.

И я это сделаю.

«Готовьтесь, мистер Габриэль Феррара. Я собью с вас спесь!»

В шесть утра солнце только встает над горизонтом. Пытаясь справиться с дыханием, я наблюдаю, как Джеймисон несется впереди меня по Центральному парку. Сегодня он бегает особенно быстро – впрочем, я не возражаю. Теперь понимаю, что ответственность давит на него круглые сутки; ее нельзя выключить, как лампочку, уходя вечером с работы.

Прошлым вечером, несмотря на все неприятности, я получила ценный урок о его конкурентах. Они и впрямь опасные фигуры на игровом поле, лишенные страха и моральных принципов.

Развернувшись, Джеймисон мчится обратно ко мне – он ни на миг не выпускает меня из поля зрения.

Вечером, когда мы вернулись домой, он почти все время молчал, погруженный в мысли. Мы приняли душ и занялись любовью, и лишь после этого он немного расслабился. Я приготовила перекусить, а после мы лежали на диване в объятиях друг друга и смотрели фильм. Спать пошли поздно – нам просто нужно было побыть рядом, чтобы успокоиться.

Никто из нас даже не упоминал церемонию награждения. Да и о чем говорить? Все уже случилось, и никакие разговоры не могут изменить того, что «Феррара Медиа» вознаградили за нечестную игру. Несправедливость гложет изнутри; я могу лишь догадываться, что чувствует Джеймисон.

Подбежав ко мне, он останавливается, тяжело дыша.

– Сегодня ты бегаешь особенно медленно, – дразнящим тоном произносит он.

– Зато ты носишься на всех парах. Должно быть, маньяк захватил топор побольше.

Хмыкнув, он наклоняет голову, чтобы меня поцеловать.

– Чертовски огромный, – соглашается он.

Развернувшись, мы не спеша трусим к дому.

– Я попрошу Алана в выходные перевезти твои вещи? – интересуется Джей на бегу.

– Кстати, об этом…

– Да? – спрашивает он, пытаясь восстановить дыхание.

– У меня к тебе есть предложение.

– Какое? – Он резко замирает посреди дороги.

Повернувшись, беру его руки в свои.

– Я перееду к тебе при одном условии.

– Что? – Похоже, лишь услышав о наличии условий, он начинает раздражаться.

– Я буду жить с тобой, если мы сможем на выходные выбираться из Нью-Йорка.

– Что?

– Ну не каждые выходные, – пожав плечами, поясняю я. – Но достаточно часто, чтобы можно было расслабиться.

– О чем ты? Нью-Йорк – мой дом, и я вполне расслаблен.

Улыбнувшись, вновь пускаюсь бежать. Он быстро догоняет меня.

– Здесь невозможно расслабиться, Джей, – поясняю я, когда он пристраивается рядом. – Это очень неспокойный город, его кипучую энергию наверняка можно увидеть даже из космоса. Всю ночь звучат сирены, куда-то мчат автомобили, и миллионы людей снуют взад-вперед со скоростью миллион миль в час, – убеждаю я; Джеймисон не сводит с меня взгляда. – Нам ведь даже не нужно далеко уезжать из города. К примеру, на эти выходные я уже заказала нам поездку-сюрприз.

– Когда ты успела?