Джейн Доу

— Проект закончен, — говорю я снова, в этот раз немного мягче.

— Да. Я понял. Просто думал... не знаю.

Я киваю.

— Мы хорошо провели время.

— Да.

— У нас еще есть время на пару раундов, знаешь.

Я пихаю его в бедро своей ногой, но он не смеется.

— Я был серьезен, когда сказал, что для меня это не просто секс.

Не уверена, как ответить, поэтому сижу тихо.

Он обеими руками проводит по своим волосам.

— Знаешь, это ведь ты сбежала. Сейчас ты делаешь это снова. Я знаю, что буду скучать по тебе, потому что скучал и в первый раз.

Я польщена. А как не быть? Я только однажды подарила ему книгу. Но конечно, он будет скучать по сексу.

— Люк... — я качаю головой. — Я не очень хороша в отношениях. Я просто... нет.

Он поворачивается, чтобы изучить мое лицо.

— Что нет?

— Я другая, — пытаюсь я. — Все. Я не такая как другие люди.

— Я знаю, что ты другая.

— Знаешь?

— Конечно. Ты... я не знаю... ты немного страдаешь аутизмом или что-то в этом роде?

Я никогда не думала об этом в этом ключе, но могу понять, почему он так все соединил. Как будто мои чувства закрыты внутри, а не что их вообще нет.

— Что-то вроде того, — бормочу я. — Итак... да. Я никогда не буду хорошей девушкой. Так что тебе не нужно скучать по мне. Хотя тебе разрешено скучать по сексу, — я снова его пихаю, но он даже не притворяется, что улыбается.

— Я не знаю, как сказать это, чтобы не прозвучало как оскорбление, но... мне нравится, что с тобой что-то не так, Джейн.

Я качаю головой. Я взволнована как никогда в жизни. Чувствую, как горит кожа на моем лице, будто все тело в замешательстве.

Он прочищает горло, проводя пальцами по своим взъерошенным волосам.

— Не по-плохому. Я не это имел в виду. Просто другая. Ты всегда такая спокойная.

— Полагаю, это правда.

— Быть с тобой так приятно. Спокойно. Как будто ты ― мир.

— Мир?

— Знаю, должно быть, для тебя это намного сложнее, но что бы это ни было, с тобой я ощущаю себя в спокойствии.

Большинство людей не замечают, что я другая. Я усердно работаю, чтобы убедиться, что вписываюсь. Но иногда внимательные люди ощущают холод во мне, и они не чувствуют этого мира. Они нервничают. Отступают. Смотрят внимательно, ожидая удара, и это именно то, что они должны делать. Во мне нет ничего успокаивающего.

— Я не понимаю, — говорю я.

— Моя мама была... — Люк фыркает от смеха. — Моя мама была циклоном. Вверх и вниз, всегда активная, всегда в беспорядке. Когда я был маленьким, я ехал на велосипеде со школы, и моя голова становилась все тяжелее и тяжелее с каждым кварталом, что я проезжал, от мыслей, что меня ждет, когда я вернусь домой. Возможно, она испекла три дюжины печенья или хочет устроить вечер фильмов, даже если на следующий день у меня был серьезный тест. Или, может, она порвала все книги и одежду из моего шкафа, потому что зашла в мою комнату, и ее взбесил мой беспорядок. Что бы это ни было, я не мог это игнорировать, потому что женщина требовала нашей вовлеченности. Она хотела полного внимания. Всегда. Это выматывало. Чертовски сильно.

— Она была маниакально-депрессивной или у нее биполярное расстройство или..?

— Я не знаю. Насколько мне известно, она никогда не думала, что с ней было что-то не так, поэтому диагноз так и не был поставлен. Она никогда не получала никакой помощи. А внешне все было идеально. Изумительные декорации на Рождество, свежеиспеченная выпечка, новая роспись на кухонных шкафчиках, наша одежда идеально выглажена. Но я ненавидел то место. Ненавидел быть дома, где никогда не мог расслабиться.

— Мне жаль.

— Постоянная неопределенность. Мы всегда ходили по краю, ожидая ее следующей идеи, взрыва или плана. Все, чего я хотел, ― это немного тишины.

— Верю.

Я тоже жила в хаосе, хоть он и не был перманентным. Ничто не было. Ты не могла позволить ослабнуть своей бдительности. Ощущение, словно ты был на войне с самого рождения.

— Затем у моего папы случился сердечный приступ, когда я учился в колледже. Знаю, что это стресс от жизни с ней убил его. Я знаю это. Но после похорон все, что она делала, ― это бушевала от ярости из-за того, что он оставил ее. Каким эгоистом он был. Она назвала его эгоистом из-за того, что он умер. Мы только что потеряли своего отца, и все было только про нее. Всегда было только про нее.

— После этого ты перестал возвращаться назад?

— Да.

— А твой брат?

— Он все еще разговаривает с ней. Полагаю, он добрее меня.

— Ты можешь ее увидеть, когда родится ее внук.

— Да. Сейчас я взрослее. Я надеюсь, что смогу игнорировать ее или держать какую-то эмоциональную дистанцию.

— Возможно.

Я особо не верю в это. Люди не меняются.

Он снова обхватывает пальцами мою лодыжку и нежно сжимает.

— Все что в тебе, Джейн — что бы ни делало тебя другой — мне нравится это. Спокойствие. Логика. Возможно, иногда ты немного холодна, но это делает меня счастливым. И если ты уедешь, я буду скучать как сумасшедший.