Джек из Ньюбери. Томас из Рэдинга

Помощник пристава, думая, что он убил должника, бросил в сторону дубинку и бежал. Кредитор, следивший за ходом событий, побежал за ним, крича, чтоб он вернулся. Но фламандец никоим образом не желал этого сделать. Он вышел из города и укрылся в Вестминстерской церкви.

Дув, придя в чувство, встал и пошел в гостиницу, без помехи с чьей-либо стороны. Он был очень доволен тем, что таким способом ему удалось избежать ареста. Однако, когда он вернулся в Лондон в следующий раз, другой помощник пристава увидал его и арестовал его именем короля. Очень огорченный этой неудачей, Дуй; не знал, что и делать. Наконец, он попросил помощника пристава не отправлять его тотчас же в тюрьму, но подождать, пока он получит возможность встретиться с одним своим другом, который поручится за него. Хотя доброта не является отличительным качеством полицейских агентов, однако этот помощник пристава поддался его настоятельным уговорам. Тогда Дув послал кого-то к своему хозяину Джаррету, который немедленно явился к нему и дал за него свое поручительство. Чиновник, никогда не видавший еще Джаррета, был ошеломлен, когда тот появился; Джаррет был широк в плечах и крепкого сложения, человек свирепого вида и очень высокого роста, отчего полицейский так ужасно и перепугался. Он спросил Дува, не может ли тот найти себе другого поручителя, кроме дьявола, и умолял его, весь дрожа, прогнать с помощью магии этого великана, в награду за что он окажет Дуву какое угодно снисхождение.

— Что такое? — сказал Джаррет. — Так вы отказываетесь поверить моему честному слову?

— Господин, — сказал помощник пристава, — если бы мы были в аду, я поверил бы вашему честному слову, как и честному слову любого из чертей. Но так как мы на земле, то позвольте мне попросить у вас что-нибудь в залог.

— Что еще, несчастный мозгляк, сукин сын, — сказал Джаррет, — что ты тут мелешь, мазурик, подлая скотина. Так ты принимаешь меня за дьявола? Негодяй, ты мне ответишь за этого человека, если с ним что-нибудь случится, букашка ты этакая! Ты в этом раскаешься потом.

Пока они находились внутри помещения, помощник пристава не настаивал на своих словах. Но как только они вышли на улицу, он принялся кричать:

— Караул, караул, добрые соседи! Дьявол хочет похитить у меня арестованного.

Но никто даже не двинулся, чтобы прийти к нему на помощь. Однако он схватил Томаса Дува за шиворот и не хотел его выпустить.

Джаррет, недолго думая, подошел к полицейскому и дал ему такой щелчок в голову своим указательным пальцем, что несчастный фламандец повалился на землю. Пока он лежал там, пятками вверх, Джаррет взял Дува подмышку и отнес его к себе домой, где он мог чувствовать себя в такой же безопасности, как король Карл Великий в замке „Мон-Альбон“[39]. На следующее утро Джаррет вывел Дува из города, и так как Дув с тех пор постоянно оставался в провинции, то он больше уже не попадал в лапы полицейских.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. Как герцог Роберт ухаживал за Маргаритой с лилейными пальцами и как он решил похитить ее у ее господ.

Прекрасная Маргарита, которая прослужила к тому времени уже четыре года у своих господ, была предметом восхищения и тайной любви нескольких уважаемых и доблестных вельмож страны, в особенности же двух из них: герцога Роберта и сэра Вильяма Ферриса.

Однажды прекрасная Маргарита вместе с несколькими другими из людей ее господ отправилась ворошить сено, одетая в юбку из красной фланели и в большой соломенной шляпе на голове. В руках у ней были вилы, а завтрак был завернут в полу ее юбки.

Герцог Роберт с двумя своими стражниками встретил ее на дороге. Присутствие стройной Маргариты разожгло тайный огонь, который уже давно тлел у него в сердце. Случайно встретив ее теперь, он дружественно обратился к ней с такими словами:

— Добрый день, красавица. Вы спешите на работу? Погода обещает быть прекрасной, солнце блестит так ярко, и получится превосходное сено, раз оно сохнет на таком жгучем солнце.

— Славный и глубокоуважаемый герцог, — сказала она, — бедные работники просят у бога хорошей погоды: для труженика служит утешением, когда его работа идет успешно. Сегодняшний день будет для нас еще более счастливым, так как он почтен вашим светлейшим присутствием.

— Еще более счастливы, — сказал герцог, — те, кто проводит время в твоем обществе. Но позволь мне отправиться вместе с тобой к твоим господам и передать там твои вилы кому-нибудь более опытному в этом роде работы. Мне кажется, твоя госпожа поступает неблагоразумно, отправляя тебя на такую черную работу. Я удивляюсь, как ты можешь выносить это низкое рабство, ты, нежные члены которой никогда не были созданы для тяжелого труда.