Джек Ричер, или Синяя луна

— То, что мы задумали, не считается, — возразил Ричер. — Мы просто прогуляемся по саду. Возможно, буквально. Может быть, у них там красиво.

— Кроме того, если учесть, что сейчас всего двадцать минут шестого, Шевики наверняка еще спят.

— Вполне возможно. Но мне трудно представить, что они спят крепко. А если я ошибаюсь, ты сможешь разбудить их, позвонив по телефону, когда мы будем рядом; скажешь, что мы находимся возле их кухонного окна, но они не должны включать свет в передней части дома. Мы хотим, чтобы наш визит прошел мирно.

Они вышли из машины и немного постояли в полнейшей тишине. Ночь выдалась серой, туманный воздух был полон влаги. Из багажника все еще не доносилось ни звука. Ни громких ударов, ни стука, ни криков. Ничего. Они взяли пакеты с заднего сиденья и поделили их. Два и два для Ричера, один и один для Эбби. Обоим было удобно, и они легко сохраняли равновесие.

Они вошли во двор соседей.

Глава 32

Было слишком темно, чтобы оценить достоинства сада, но по запаху, нежелательным физическим препятствиям и на ощупь они поняли, что это самый обычный дворик, как и в любом другом таком же месте. Сначала они шли по лужайке с жесткой упругой травой — возможно, какой-то новый гибридный вид, — скользкой и холодной от ночной росы. Потом зашагали по хрустящему участку — что-то вроде гравия или сланца, может быть, дорожка, может, мульча. Далее росли какие-то хвойные растения с шипами, которые с шумом царапали пакеты у них в руках.

Они подошли к складной секции забора, которую, судя по состоянию лужайки, открывали каждые две недели в течение всего сезона. Тем не менее отодвигалась она с трудом и шумом. В самом начале раздался громкий стук — дерево ударило по дереву, что-то среднее между криком, лаем и стоном. Короткий, но громкий.

Они замерли.

Никакой реакции.

Никаких собак.

Ричер и Эбби протиснулись в приоткрывшийся проход, держа пакеты впереди и позади себя. Прошли через задний дворик; впереди в темноте виднелся забор. Очевидно, он также выполнял функции забора Шевиков. И наоборот. Зеркальное отображение. Теоретически. Если они попали в нужное место.

— Хорошо, — прошептала Эбби. — Мы на месте. Мы не могли ошибиться. Это как посчитать клетки на шахматной доске.

Ричер приподнялся на цыпочки, заглянул за забор, и его глазам предстал серый ночной вид задней части дома с бледной обшивкой и битумной черепицей. Такой же, но другой. Правильное место. Он узнал его, увидев, как лужайка встречается с задней стеной дома. Именно здесь были сняты все семейные фотографии. Американский солдат и девушка в пышной юбке, с запачканными землей голыми ногами на новенькой лужайке и с ребенком на руках; потом та же пара с восьмилетней Марией Шевик на густой сочной траве. Тот же участок лужайки. Такая же длина стены.

На кухне горел свет.

— Они не спят, — сказал Ричер.

Перелезть через забор, который находился в ужасном состоянии, оказалось совсем непростым делом. Лучше всего было бы повалить его с разбега или пробить дыру ударами ноги. Но они отказались от легких вариантов по этическим соображениям и затратили немало сил на то, чтобы сохранять равновесие, стараясь удерживать свой вес вертикально. Они раскачивались из стороны в сторону, как в цирке, опасаясь, что забор в любую минуту рухнет, как прогнившие шторы, — может быть, по всей длине двора. Первой довольно быстро перебралась Эбби. Ричер передал ей шесть пакетов с едой, по одному перенося их через забор, высоко поднимая каждый и стараясь как можно ниже опустить на другую сторону, чтобы Эбби могла до них дотянуться.

Наконец пришел черед Ричера лезть через забор. Он был в два раза тяжелее и в три раза менее ловким, чем Эбби. Забор качнулся, сначала на ярд в одну сторону, потом на ярд в другую. Однако Ричер сумел его стабилизировать, после чего неуклюже перекатился через него и остался лежать на спине, на клумбе. К счастью, забор устоял.

Они принесли все шесть пакетов к двери кухни и тихонько постучали в окно. Потенциально это могло вызвать у Шевиков сердечный приступ, но они уцелели. Они начали задыхаться и разводить руки в стороны, немного смутились из-за халатов, но очень быстро пришли в себя. Они смотрели на пакеты с едой со смешанными чувствами. Стыд, потерянная гордость и голодный желудок. Ричер попросил их заварить кофе. А Эбби принялась заполнять холодильник и кухонные полки.

— Мы не спим, потому что нам позвонили из больницы, — объяснила Мария Шевик. — Очевидно, они работают круглосуточно. Мы сказали им, что нам можно звонить в любое время дня и ночи. Это есть в наших бумагах. Завтра утром они собираются провести новое сканирование. И они очень взволнованы.

— Если мы заплатим, — добавил Аарон Шевик.

— Сколько нужно на этот раз? — спросил Ричер.

— Одиннадцать тысяч.

— Когда?

— К концу сегодняшнего рабочего дня.

— Полагаю, вы уже посмотрели под диванными подушками?

— Да, я нашел там пуговицу от брюк, которая потерялась восемь лет назад. Мария ее пришила.

— Сейчас еще очень рано. До конца рабочего дня много часов.