Джек Ричер, или В розыске

Она припарковалась у тротуара в двадцати футах от машины шерифа, и они вышли на свежий воздух.

Глава 48

Они обнаружили Гудмена там, где он упал, на спине, около переднего колеса машины. Его глаза были полны дождевой воды. Новые капли падали в крошечные водоемы, переполняли их и стекали по щекам, точно слезы. Его рот был открыт, и вода заливалась в горло. Одежда шерифа промокла. Он выглядел как утопленник. Кожа стала ледяной. Пульс отсутствовал. Гудмен казался вялым, слабым и пустым; такими бывают только мертвецы. Невидимое напряжение тысяч мышечных волокон исчезло.

«Он был старым человеком и не спал очень долго, — подумал Ричер. — Теперь для него все закончилось».

— Сколько ему было лет? — спросил Джек.

— Около семидесяти, — ответила Соренсон. — В любом случае он умер слишком рано. Шериф Гудмен был хорошим человеком. Добрым, как его имя. Это сердечный приступ?

— Наверное, — сказал Ричер. — Стресс, переутомление и беспокойство. Что-то в этом роде. Паршивые вещи для человека. Полицейским следует больше платить.

— Тут я с вами не стану спорить.

— Он рассказал нам все, что мы должны знать?

— Вряд ли он знал то, что нас интересовало.

— Нужно сообщить о его смерти.

Они вернулись в машину Соренсон, и она позвонила в полицейский департамент. На звонок ответила дежурная женщина, и Джулия рассказала ей о смерти шерифа. Женщина заплакала. Соренсон отключилась, и они остались ждать, замерзшие, промокшие и усталые, глядя сквозь ветровое стекло в пустоту и почти не разговаривая.

Первым на машине помощника шерифа приехал очень крупный мужчина лет тридцати пяти, светловолосый, тучный и краснолицый, в надетой поверх формы толстой нейлоновой куртке с сержантскими нашивками на рукавах. Он подошел к окну машины Соренсон, наклонился, куртка распахнулась, и Ричер увидел черную метку с именем Пуллер на одном кармане рубашки и звезду шерифа на другом. На звезде было написано Заместитель начальника. Пуллер постучал по стеклу толстыми покрасневшими костяшками пальцев. Соренсон не стала опускать стекло, а просто показала рукой. Пуллер направился к машине шерифа короткими нервными шагами, словно подходил к укрепленным позициям врага; словно ожидал, что вооруженный противник откроет огонь. Он обошел машину и остановился. Посмотрел вниз. Затем шагнул в сторону, согнулся, и его вырвало на обочину.

Ричер заметил, что дождь прекратился.

Пуллер очень долго выпрямлялся, устремив взгляд в сторону пустых полей. Кожа на его лице позеленела. Нет, он не сожалел о смерти старика, его ошеломил вид трупа. Ричер вышел из машины. Над дорогой все еще поднимался пар, но воздух показался ему неожиданно свежим и сухим. Соренсон выбралась со своей стороны. Пуллер двинулся им навстречу, и они остановились между машинами.

— Вы заместитель шерифа? — спросила Соренсон.

— Думаю, да, — ответил Пуллер.

— Тогда вы ошибаетесь. Теперь вы шериф. Во всяком случае, исполняете его обязанности. И вам нужно многое сделать. К примеру, вы должны ввести нас в курс дела.

— О чем вы?

— Здесь пропал ребенок.

— Я не следил за событиями.

— Почему?

— Главным образом я занимаюсь движением. До автострады и обратно. До Города греха. Ну, вы знаете, у меня радар…

— Но вас ведь поставили в известность о том, что происходило здесь прошлой ночью?

— Нас всех собрали и рассказали.

— Вы отслеживали ситуацию?

— Я занимаюсь транспортом и движением.

— А разве шериф Гудмен не перевел вас на расследование?

— Он нас всех перевел.

— Так почему же вы не отслеживали новости?

— Он не дал мне конкретных указаний.

— Тебя в детстве не роняли на голову? — спросил Ричер.

Человек по имени Пуллер не ответил.

— Позвони диспетчеру, организуй «Скорую помощь», чтобы они увезли тело.

— Хорошо.

— Потом свяжись с семьей шерифа Гудмена.

— Хорошо.

— Затем в похоронное бюро.

— Откуда?

— С любого телефона. Только позаботься о том, чтобы он не находился рядом со мной.

Человек по имени Пуллер вернулся к своей машине, а Ричер и Соренсон направились к дому соседки Дельфуэнсо.

Соседке Дельфуэнсо было немногим больше тридцати лет. Дочь оказалась ее десятилетней версией, только прямой, стройной и без морщин. Дочку звали Паула. Она жила в задней комнате. Дорогу оттуда не было видно. Вообще, вид из окна открывался только на грязь. Она играла в электронную приставку, подсоединенную к телевизору. На экране происходили самые разные события, но главным образом взрывы. Крошечные мультяшные фигурки испарялись в облаках дыма размером с мяч для гольфа.

— Извините, но мне нужно на работу, — сказала соседка.

— Я понимаю, — ответила Соренсон, словно поверила ей.

Ричер тоже понимал. Он читал газеты. Он слышал, как разговаривают люди. Он знал, что работу легко потерять и трудно вернуть.

— Я говорила им, чтобы они не открывали двери, — сказала соседка.

Соренсон посмотрела на девочку и спросила:

— Паула, зачем ты это сделала?

— Я не открывала, — ответила девочка.

— А почему дверь открыла Люси?

— Потому что мужчина позвал ее по имени.

— Он позвал Люси по имени?

— Да, он сказал: «Люси, Люси».

— А что еще он сказал?

— Я не слышала.