Джек Ричер, тлт Личный интерес

Мне хотелось сказать, что это не тот вечер, чтобы отказаться от «Золофта», но не стал, потому что Кейси Найс хотела, чтобы я относился к этому серьезно. Может быть, сейчас она и не думала о таблетках. В таком случае я не собирался напоминать ей о них. Может быть, она просто грела руки. Между тем заметно похолодало. День выдался приятным, но после захода солнца температура упала.

Через пятнадцать минут я вышел из домика, закрыл за собой взломанную дверь и подошел к ближайшему углу площадки, что давало мне возможность видеть выход на соседнюю улицу и держать под контролем клуб. Лучшего выбора у меня не было. Я не хотел выходить в проход, тем более на улицу. А так, в случае необходимости, оставались пути отступления через сады и лужайки, а не через улицы и переулки, где нас могли поджидать бесчисленные опасности.

И еще я хотел сохранить хотя бы небольшую инициативу. Если Найс будет вынуждена начать стрелять, она выберет направление от дома, тогда мне имело смысл вести огонь под углом девяносто градусов. Основы триангуляции. На то имелось много убедительных причин. Впрочем, видно было довольно плохо – очевидно, хозяева боулинг-клуба проголосовали против расходов на внешнее освещение. В некоторых соседних домах светились окна, не говоря уже об обычном сиянии городских огней, отражавшихся от низко нависших туч. В результате получался дымный желтый свет, но в остальном нас окружала полнейшая темнота. Задняя часть моего мозга напомнила мне, что Беннетт среднего роста и его центр масс будет находиться в тридцати семи дюймах за вспышкой дула его пистолета.

Я ждал.

* * *

Мне пришлось простоять на холоде еще семь минут, которые при сложении с исходными пятнадцатью давали двадцать две, что позволило мне сделать вывод: Беннетт действительно рано покинул место засады и поджидал дальнейшего развития событий где-то в центре. Я услышал его шаги в начале прохода, тихие шуршащие звуки, усиленные и слегка измененные параллельными линиями дощатых заборов. Когда он подошел ближе, под его подошвами захрустел гравий, и тут же раздался стук – ра-та-та, – словно он не удержал равновесие и что-то в его руке задело за забор. Что-то кожаное, подумал я, судя по звуку.

Он вышел на лужайку и остановился. Я смутно видел бледное сияние его лица, но больше ничего разглядеть не удавалось, в том числе и руки.

Я ждал.

Потом он заговорил своим обычным напевным голосом, словно мы находились вдвоем в комнате и нас разделяло шесть футов.

– Ричер? – сказал он. – Вероятно, вы находитесь под углом в девяносто градусов слева или справа от меня. У меня с собой фонарик. Я не стану светить в вашу сторону. Сейчас я направлю его луч на себя, потом на дорожку, чтобы вы убедились, что я пришел один.

Я не стал отвечать.

Он включил фонарик, его луч осветил землю, потом Беннетт направил его на себя и быстро провел им вдоль тела, словно это пена огнетушителя, направленная на пламя. Он был одет как обычно и держал в руке кожаный портфель. Наконец, он направил луч вниз, на тропинку, как головку душа.

– Ладно, я вам верю, – сказал я.

Он посмотрел в мою сторону, оставаясь внутри конуса света, направил луч фонарика вперед и зашагал к двери. Я последовал за ним, он вошел, поставил фонарик на пол, так что свет отразился от потолка и залил все помещение. Беннетт бросил долгий тяжелый взгляд на Чарли Уайта и повернулся ко мне.

– Что случилось с биноклями? – спросил я.

– Я приказал их убрать, – ответил Беннетт.

– Почему?

– Там были не просто бинокли. Вы помните? Они передавали видеоизображение. Подумайте об истории. У кого бывает меньше всего неприятностей? У того парня, кто попадает на запись, или того, кто на нее не попадает?

– Вы ведете за нами наблюдение?

– Мы здесь для того, чтобы помогать друг другу.

– Спасибо.

– Я ожидал, что сегодня вечером произойдут разные события.

– Вы получили информацию для меня?

– Я получил информацию, – после короткой паузы сообщил Беннетт.

– Но не для меня?

– В некотором смысле она ваша. Думаю, вам следует ею владеть. Многие идеи принадлежали вам.

– Какие идеи?

– Ошибочные.

Он присел на корточки, открыл портфель, и я увидел внутри черно-белую фотографию, которую он поднес к свету. Затем Беннетт предложил нам с Кейси Найс на нее посмотреть, держа снимок между нами, словно выполняя какой-то церемониал. Это была обычная распечатка, сделанная на компьютере, тонкая бумага, тусклая поверхность. Возможно, ее прислали по электронной почте и распечатали в офисе.