Дженни Герхардт

"Do the gnats?" he persisted, seeing one of those curious spirals of minute insects turning energetically in the waning light.	- А у комаров? - приставал мальчик, заметив комариный хоровод, вьющийся в прозрачных сумерках.
"Yes," she said, half believing her remark.	- Да, - сказала она, сама наполовину веря этому.
"Listen!"	- Слушайте!
"Oho," exclaimed George, incredulously,	- Ого - недоверчиво воскликнул Джордж.
"I wonder what kind of houses they live in."	- Вот бы поглядеть, какие у них дома.
"Listen!" she gently persisted, putting out her hand to still him.	- Слушайте! - настойчиво повторила Дженни и подняла руку, призывая к молчанию.
It was that halcyon hour when the Angelus falls like a benediction upon the waning day.	Был тот тихий час, когда вечерний звон, как благословение, раздается над гаснущим днем.
Far off the notes were sounding gently, and nature, now that she listened, seemed to have paused also.	Смягченные расстоянием звуки тихо плыли в вечернем воздухе, и сама природа словно затихла, прислушиваясь вместе с Дженни.
A scarlet-breasted robin was hopping in short spaces upon the grass before her. A humming bee hummed, a cow-bell tinkled, while some suspicious cracklings told of a secretly reconnoitering squirrel.	В нескольких шагах от нее прыгала по траве красногрудая малиновка, Жужжала пчела, где-то позвякивал колокольчик, подозрительное потрескивание в ветвях выдавало крадущуюся за орехами белку.
Keeping her pretty hand weighed in the air, she listened until the long, soft notes spread and faded and her heart could hold no more.	Забыв опустить руку, Дженни слушала, пока протяжный звон не замер в воздухе, и сердце ее переполнилось.
Then she arose.	Тогда она поднялась.
"Oh," she said, clenching her fingers in an agony of poetic feeling.	- О! - вырвалось у нее, и в порыве поэтического восторга она крепко стиснула руки.
There were crystal tears overflowing in her eyes.	В глазах ее стояли слезы.
The wondrous sea of feeling in her had stormed its banks.	Чудесное море волновавшего ее чувства захлестывало берега.
Of such was the spirit of Jennie.	Такова была душа Дженни.
CHAPTER III	Глава III
The junior Senator, George Sylvester Brander, was a man of peculiar mold.	Сенатор Джордж Сильвестр Брэндер был человек необычного склада.
In him there were joined, to a remarkable degree, the wisdom of the opportunist and the sympathetic nature of the true representative of the people.	Изворотливость политического дельца своеобразно сочеталась в нем с отзывчивостью народного представителя.
Born a native of southern Ohio, he had been raised and educated there, if one might except the two years in which he had studied law at Columbia University.	Уроженец южного Огайо, он там же вырос и получил образование, если не считать двух лет, когда он изучал право в Колумбийском университете в Нью-Йорке.
He knew common and criminal law, perhaps, as well as any citizen of his State, but he had never practised with that assiduity which makes for pre-eminent success at the bar.	Он знал гражданское и уголовное право, пожалуй, не хуже любого жителя своего штата, но никогда не занимался им с тем усердием, которое необходимо для выдающихся успехов на адвокатском поприще.