Дженнифер Чан не одна

Он лучился очарованием. Чтобы казаться ещё лучше, он провёл рукой по своим песочно-светлым волосам и улыбнулся так, что показались ямочки на щеках.

— Ты здесь уже целую неделю, а так должным образом и не представилась.

Это было неправильно, и точно не могло закончиться хорошо. Я огляделась в поисках учителя, надеясь, что он волшебным образом появиться на улице, но никого из них не было видно.

— Эм, прости, что? — голос Дженнифер слегка дрожал, и на секунду мне показалось, что я могу услышать, как колотится её сердце. Но нет, это было моё собственное.

Детей стало ещё больше, и, возможно, некоторые собирались вмешаться, стиснув зубы и молясь, чтобы всё не обернулось совсем плохо.

Но остальные хотели шоу. И в глубине души я боялась, что была одной из последних. Я знала, что по большей части это не так, но никто не знает себя полностью. Трудно было не сомневаться, что ни одна частичка меня не хотела, чтобы произошло что-то захватывающее.

Я поёжилась.

Несколько человек достали телефоны, чтобы заснять происходящее. Рейган скрестила руки на груди и стояла так неподвижно, что, казалось, едва дышала.

Дженнифер изобразила что-то среднее между испуганной гримасой и вежливой улыбкой и попыталась обойти Пита.

Его друзья не дали ей этого сделать. Остальные дети окружили её со всех сторон. Она была в ловушке.

— Дженнифер, ты меня игнорировала, — продолжил Пит, сплошь очаровательные ямочки и притворная обида. — И ты должна загладить свою вину передо мной.

Улыбка Дженнифер дрогнула. Она оглядела толпу. Должно быть, какая-то часть её кричала: «Убегай!» Но что-то промелькнуло в её взгляде — вспышка страха, которая почти сразу же смягчилась. Она явно решила довериться парню.

Я хотела закричать, остановить происходящее, но это было не в моих силах.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — спросила она.

И, чёрт возьми, всё выглядело так, словно он установил гигантскую ловушку, а она посмотрела на неё и сказала: «Какая хорошая ловушка! Можно я в ней посижу?»

Пит опустил глаза, чтобы скрыть ухмылку. Изображая смущение, он пнул асфальт мыском ботинка. Когда он снова поднял взгляд, выражение его лица было нервным и доверчивым — полное отражение лица Дженнифер.

Оно казалось искренним, настоящим. Это пугало сильнее всего.

— Мо-о-о-о-ожет бы-ы-ы-ы-ыть, — сказал он, растягивая слова, — ты могла бы показать мне несколько приёмов кунг-фу? Просто… я так много слышал о твоём мастерстве, но никогда на самом деле не видел тебя в деле.

Кто-то кашлянул, чтобы скрыть смех. Я встретилась глазами с Рейган, и она слегка покачала головой. Не вмешивайся. Мы все понимали, что происходит. То, что Дженнифер занималась карате, было слишком странным для Нигдебурга, и, если бы она сделала что-то сейчас, на глазах у всех, это дало бы тонну поводов для насмешек.

Я тяжело сглотнула. Мне хотелось всё остановить, но паника поднялась к самому горлу. Я не могла пошевелиться. Я не могла ей помочь.

Хотелось бы мне иметь шанс хоть как-то повлиять на происходящее, но Пит был намного популярнее меня, и точно не стал бы меня слушать.

Единственное, что меня немного успокаивало, — Пит быстро оставлял своих жертв в покое. Он полностью сосредотачивался на одном человеке на неделю или около того, после чего ему становилось скучно и он находил кого-то нового. Если Дженнифер просто переждёт это, всё будет в порядке.

— Вообще-то это называется капоэйра, — сказала и оглядела собравшихся. Хуже всего было выражение её лица — эта долбаная надежда. Она должна была понимать, что над ней издеваются. Но, возможно, она сильно хотела, чтобы всё было взаправду, что просто проигнорировала эту маленькую деталь. — Это бразильские боевые искусства. Мой отец занимался со мной, пока не умер.

Услышав, как прямо она говорит о смерти, Пит, казалось, заколебался. Его притворно-дружелюбная маска на мгновение треснула, и из-под неё проглянула что-то настоящее, искреннее.

Но он почти мгновенно взял себя в руки и вернулся к прежнему себе:

— Покажешь? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.

Услышав знакомую фразу, я посмотрел на Рейган. Её глаза сузились, она глубоко вздохнула. Я не могла понять, она была довольна или раздражена, и это потрясло меня. Я так свободно говорила на её языке, что не понимать её было… тревожно.

Я вернула своё внимание Дженнифер и продолжила наблюдать за происходящим. Мы все наблюдали.

Дженнифер широко улыбнулась, словно капоэйра поднимало ей настроение в любой, даже самой тяжёлой или напряжённой ситуации.

— Хорошо, если тебе действительно интересно.

Она наклонилась и начала покачиваться с ноги на ногу, размахивая перед собой руками.

Скрытый за кашлем смех прокатился по толпе.

Мама была бы так разочарована. Она бы велела мне промаршировать сквозь толпу, размахивая руками и крича: «Ни карате, ни капоэйра — не повод для насмешки! Это нечто впечатляющее, и вам всем должно быть стыдно за себя!»

Но я была не такой.