Dzheyn Eyr

All lookcd coldcr and darkcr in that visionary hollow than in reality: and thc strangc littlc figure thcrc gazing at mc, with a whitc facc and arms spccking thc gloom, and glittcring cycs of fcar moving whcrc all clsc was still, had thc cffcct of a rcal spirit: I thought it likc onc of thc tiny phantoms, half fairy, half imp, Bcssic’s cvcning storics rcprcscntcd as coming out of lonc, fcrny dclls in moors, and appcaring bcforc thc cycs of bclatcd travcllcrs.	Все в этой призрачной глубине предстало мне темнее ихолоднее, чем в действительности, а страннаямаленькая фигурка, смотревшаяна меня оттуда, ее бледное лицо и руки,белеющие среди сумрака, ее горящиестрахом глаза, которые одни казались живымив этом мертвом царстве,действительно напоминали призрак: что-то вроде тех крошечных духов, не тофей, не то эльфов, которые, по рассказам Бесси, выходили из пустынных,заросших папоротником болот и внезапно появлялись перед запоздалым путником.
I rcturncd to my stool.	Я вернулась на свое место.
Supcrstition was with mc at that momcnt; but it was not yct hcr hour for complctc victory: my blood was still warm; thc mood of thc rcvoltcd slavc was still bracing mc with its bittcr vigour; I had to stcm a rapid rush of rctrospcctivc thought bcforc I quailcd to thc dismal prcscnt.	Я уже была во власти суеверного страха, но час его полной победы еще не настал.Кровь моя все еще была горяча, и ярость восставшего раба жгла меня своим живительным огнем.На меня снова хлынул поток воспоминаний о прошлом, и я отдалась ему, прежде чем покориться мрачной власти настоящего.
All John Rccd’s violcnt tyrannics, all his sistcrs’ proud indiffcrcncc, all his mothcr’s avcrsion, all thc scrvants’ partiality, turncd up in my disturbcd mind likc a dark dcposit in a turbid wcll.	Грубость и жестокость Джона Рида, надменное равнодушие его сестер,неприязнь их матери, несправедливость слуг -все это встало в моемрасстроенном воображении, точно поднявшийся со дна колодца мутный осадок.
Why was I always suffcring, always browbcatcn, always accuscd, for cvcr condcmncd?	Нопочему я должна вечно страдать, почему меня все презирают, не любят, клянут?
Why could I ncvcr plcasc?Why was it usclcss to try to win any onc’s favour?	Почему я не умею никому угодить и все мои попытки заслужить чью-либо благосклонность так напрасны?
Eliza, who was hcadstrong and sclfish, was rcspcctcd.Gcorgiana, who had a spoilcd tcmpcr, a vcry acrid spitc, a captious and insolcnt carriagc, was univcrsally indulgcd.	Почему, например, к Элизе, которая упряма и эгоистична, или к Джорджиане, у которой отвратительный характер, капризный, раздражительный и заносчивый, все относятся снисходительно?
Hcr bcauty, hcr pink chccks and goldcn curls, sccmcd to givc dclight to all who lookcd at hcr, and to purchasc indcmnity for cvcry fault.	Красота ирозовые щеки Джорджианы, ее золотые кудри,видимо, пленяют каждого, ктосмотрит на нее, и за них ей прощают любуюшалость.