Джокер

Стивен отработал пятичасовое дежурство, как и прошлой ночью, и снова вышел из церкви вместе с Кэролайн, совершенно опустошенный, понимая при этом, что Кэролайн проработала вдвое дольше.

— По-моему, у меня дома есть отварная солонина, — сказала Кэролайн, — и возможно, немного фасоли. Как вам?

— Искусительница, — улыбнулся Стивен, снова отчаянно нуждавшийся в компании. — Но я предлагаю пообедать у меня в гостинице, если вы не против.

Она покачала головой:

— Нет, я совершенно без сил. Давайте пойдем домой. Вы можете угостить меня обедом, когда все это закончится.

— Договорились.

Ожидая, пока разогреется фасоль, Кэролайн спросила:

— Что заставило вас вернуться в церковь, после всего того, что вы чувствовали?

— Я врач и не могу оставаться в стороне, когда медперсонала катастрофически не хватает, — ответил Стивен. — А мои вчерашние чувства — это роскошь, которую я не могу позволить себе в такой ситуации.

Кэролайн понимающе кивнула, во взгляде ее сквозило уважение.

— Сегодня вам было легче?

— Меня только что вывернуло наизнанку в ванной, если это отвечает на ваш вопрос… но вы работали гораздо больше меня. Как вам это удается?

Размышляя над ответом, Кэролайн прикусила губу, и Стивен увидел у нее во взгляде беспомощность — впервые за все это время. У него комок подкатил к горлу.

— Сегодня у нас умерло девятнадцать человек, — тихо произнесла Кэролайн. — Мы сложили их в ризнице… друг на друга, как мешки с картошкой. Чья-то дочь, чей-то сын, все лежат в куче, ожидая, пока их заберут… чтобы сжечь. Никогда не думала, что увижу такое в Англии в наше время.

— Когда вы отдыхали последний раз? — мягко спросил Стивен.

— Никто из нас, кроме семейных, не берет выходных, пока к нам не придут еще хотя бы несколько медсестер, — сказала Кэролайн.

— Вы заболеете…

— Может быть, я этого заслуживаю. Может быть, если бы я подняла тревогу после того, как та девочка сбежала на дискотеку, все было бы по-другому.

— Ерунда, — сказал Стивен. — Мы это уже обсуждали. Вы приняли совершенно правильное решение в тех обстоятельствах. Вам не за что упрекать себя, абсолютно не за что! Тот политик просто использовал вас и обстоятельства, чтобы выдвинуться, — жалкий, корыстный негодяй.

— Спасибо… но вряд ли вам удастся убедить меня до конца.

Уверения Стивена прервал звонок его мобильного, доносившийся из кармана куртки. Чтобы поговорить, он вышел в коридор. Когда он вернулся, Кэролайн сразу поняла: что-то случилось.

— Что? — спросила она.

— Обнаружен новый «джокер» — в Халле, — ответил Стивен, все еще ошарашенный новостью. — «Сай-Мед» выслала мне подробности. Служба здравоохранения считает это ярким примером того, что болезнь возникает сама собой.

— Вот черт, — вздохнула Кэролайн. — Когда все это закончится?

Стивен секунду мрачно смотрел на нее, затем сказал:

— Это закончится, когда мы выявим источник, изолируем всех контактировавших и прервем распространение болезни, как и при любой другой вспышке инфекционного заболевания. Нужно верить, что нам это удастся.

Кэролайн медленно кивнула.

— Конечно, — сказала она. — Конечно… Господи, как я устала! Расскажите мне анекдот, Стивен. У меня такое ощущение, что я уже несколько недель не улыбалась.

— Знакомое ощущение, — кивнул Стивен.

— Давайте, расскажите анекдот.

Он на секунду задумался, потом начал:

— Сидит на камне маленький полярный медвежонок и смотрит, как мимо проплывают льдины. Внезапно он поднимает глаза на свою мать, сидящую рядом с ним, и спрашивает: «Мам, а я полярный медведь?» — «Конечно, ты полярный медведь», — отвечает его мать и ласково гладит по голове. Проходит еще некоторое время, и медвежонок снова спрашивает это и получает тот же ответ. Через некоторое время медвежонок снова задает этот вопрос. Его мать, потеряв терпение, отвечает: «Конечно, ты — полярный медведь! Я полярная медведица, твой папа — полярный медведь, твой брат — полярный медведь. Мы все — полярные медведи. Что за ерунду ты спрашиваешь?» — «Понимаешь, — вздыхает медвежонок, — просто я ужасно замерз!»

Лицо Кэролайн медленно растянулось в улыбке, а затем она расхохоталась. Она хохотала так долго, что Стивен забеспокоился, не истерика ли это. Однако анекдот просто послужил выпускным клапаном для всех ее накопившихся эмоций.

— О Господи, — сказала она, вытирая катившиеся по лицу слезы. — В точку, Данбар. Просто отлично!

— Рад был вам услужить, мэм, — улыбнулся Стивен. — Чем-нибудь еще могу помочь?

— Можешь налить нам обоим выпить, и пусть весь мир подождет хотя бы пару часов.