Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

– Если позволите, сэр, я хотел бы начать с нескольких вопросов, – произнес Стрендж. – Признаюсь, что в прошлый раз меня изумило то, что я узнал об эльфах. Не могли бы вы подробнее рассказать об этом? Каким опасностям подвергается волшебник, обратившийся к ним за помощью? Как вы считаете, они могут быть полезны?

– Их полезность сильно переоценивают, а опасности, связанные с их появлением, не хотят замечать.

– Вот как? Некоторые считают эльфов демонами. Вы тоже так думаете? – спросил Стрендж.

– Напротив. Я совершенно уверен, что правилен самый распространенный взгляд. Вы знаете, что пишет о них Частон? Меня не удивит, если окажется, что Частон очень близок к истине[50]. Нет-нет, мое предубеждение относительно эльфов объясняется другими причинами. Скажите, мистер Стрендж, как по-вашему, почему английская магия в такой степени зависела – или якобы зависела – от помощи эльфов?

Стрендж ненадолго задумался.

– Полагаю, потому, что английская магия берет начало от Короля-ворона, который получил образование при эльфийском дворе и там же обучился волшебству.

– Я согласен, что Король-ворон имеет к предмету самое прямое отношение, – сказал мистер Норрелл, – но не такое, как вы думаете. Учтите, сэр, что в течение всего периода своего правления в Северной Англии Король-ворон повелевал и Страной Фей. Согласитесь, еще ни один король не управлял одновременно двумя столь непохожими народами. К тому же ясно, что королем он был ничуть не менее великим, чем волшебником, – факт, которым историки почему-то пренебрегают. Я полагаю совершенно очевидным, что в основном Король-ворон был занят задачей, которую он решил, мистер Стрендж, за счет намеренного преувеличения роли эльфов в области магии. Таким образом он добился от людей уважения к эльфам, а последним открыл полезную сферу деятельности, и между двумя народами установились дружественные отношения.

– Да, – задумчиво произнес Стрендж. – Понятно.

– Мне кажется, – продолжал мистер Норрелл, – что даже величайшие из ауреатов переоценивали влияние эльфов на магию людей. Возьмите Пейла! Он считал, будто эльфы совершенно необходимы ему для совершенствования в искусстве волшебства, и писал, что величайшее сокровище его дома – трое или четверо слуг-эльфов! Однако мой личный опыт свидетельствует, что почти любое респектабельное волшебство возможно и выполнимо без посторонней помощи! Что я такого совершил, чего нельзя сделать без помощи эльфов?

– Понимаю, – сказал Стрендж, который счел последний вопрос собеседника риторическим. – И должен признать, что эта точка зрения для меня совершенно нова. Я прежде не встречал подобного в книгах.

– Я тоже, – заметил мистер Норрелл. – Конечно, есть виды магии, которые без пособничества эльфов вообще невозможны. Могут возникнуть ситуации, когда вы и я вынуждены будем общаться с этими вредными созданиями. Надеюсь, не очень часто. Естественно, придется соблюдать величайшую осторожность. Любой эльф, которого мы вызовем, почти наверняка уже имел дело с каким-нибудь английским волшебником. Он перечислит нам имена величайших волшебников, которым служил, и расскажет, какие именно услуги оказал каждому. И он будет знать, каковы были причины и последствия всех этих прецедентов, а мы – нет, что поставит нас в невыгодное положение. Уверяю вас, мистер Стрендж, нигде так хорошо не осведомлены об упадке английской магии, как в Иных Краях.

– Однако для обычных людей эльфы очень заманчивы, – задумчиво произнес Стрендж, – и, возможно, время от времени привлекая их к работе, мы повысили бы популярность нашей профессии. По-прежнему сильно предубеждение против использования магии на войне.

– О да! Ну конечно! – раздраженно воскликнул мистер Норрелл. – Люди верят, что магия начинается с эльфов и с ними же кончается. Они не учитывают искусство и познания самого мага! Нет, мистер Стрендж, это не аргумент в пользу привлечения эльфов! Как раз наоборот! Сто лет назад историк магии Валентин Монди отрицал, что Иные Края существуют. Он считал лжецами всех, кто там якобы побывал. Он был не прав, но мне близка его точка зрения, и я желал бы ее распространить. Конечно, – продолжал мистер Норрелл, как бы раздумывая над сказанным, – потом Монди стал отрицать существование Америки, а чуть позже – Франции, незадолго до смерти он усомнился в существовании Шотландии и в реальности Карлайла… У меня есть его книга[51].

Мистер Норрелл встал, подошел к одной из полок, взял книгу, но передавать ее Стренджу не спешил.

После непродолжительного молчания Стрендж спросил:

– Вы советуете мне ее прочитать?

– Да, конечно. Думаю, ее стоит прочесть, – ответил Норрелл.

Стрендж ждал. Мистер Норрелл смотрел на книгу, которую держал в руках, и словно не знал, что делать дальше.

– Дайте же мне книгу, сэр, – тихо сказал Стрендж.

– Да-да, – пробормотал мистер Норрелл.