Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

Оживление семнадцати мертвых неаполитанцев – показательный пример того, с какого рода задачами сталкивался Стрендж до конца войны. Подобно министрам, лорд Веллингтон быстро привык к услугам волшебника и требовал от него все более сложных чар. Правда, в отличие от министров Веллингтон не любил выслушивать объяснения, почему то или это невозможно. Он постоянно требовал невозможного от саперов, генералов и офицеров, поэтому не видел оснований делать исключение для волшебника. «Придумайте что-нибудь!» – говорил обычно его светлость, когда Стрендж начинал объяснять, что такое-то заклинание не применялось с тысяча триста второго года, а другое полностью утрачено, если вообще существовало. Как до встречи с Норреллом, Стренджу приходилось изобретать заклинания самому, исходя из общих принципов или опираясь на полузабытые истории из старинных книг.

В начале лета 1813 года Стрендж совершил то, чего мир не видел со времен Короля-ворона: передвинул реку. Случилось это так. Боевые действия в то лето развивались успешно, и все военные начинания лорда Веллингтона заканчивались победой. Однако в то июньское утро французы впервые за последние месяцы оказались в более выгодной позиции. Его светлость незамедлительно созвал генералов на военный совет. Вместе с ними в палатку главнокомандующего вошел Стрендж. Генералы окружили стол, на котором была расстелена большая карта.

Его светлость в то лето пребывал в прекрасном настроении, а потому, увидев волшебника, приветствовал его почти дружески:

– А, Мерлин! Вот и вы! Вот, послушайте. Мы на этой стороне реки, французы – на той. Я бы предпочел, чтобы было наоборот.

Один из генералов начал объяснять, что если армия совершит переход сюда и наведет переправу здесь, то французы попадут в окружение вот там…

– Слишком долго! – объявил лорд Веллингтон. – У нас нет столько времени. Мерлин, не могли бы вы сделать так, чтобы армия перелетела к французам? – Он отчасти шутил, но только отчасти. – Всего-то и нужно, что дать каждому по паре крыльев. Возьмем, к примеру, капитана Макферсона. – Его светлость бросил взгляд на великана-шотландца. – Признаюсь, я бы с удовольствием посмотрел, как он порхает над рекой.

Стрендж задумчиво посмотрел на капитана.

– Нет, – сказал он наконец, – но я буду признателен, если вы позволите мне позаимствовать его и карту. На час-другой.

Какое-то время волшебник и шотландец рассматривали карту, потом Стрендж вернулся и сообщил лорду Веллингтону, что отращивать крылья слишком долго, зато он может передвинуть реку – устранит ли это затруднения?

– Сейчас река течет на юг – здесь, а потом поворачивает к северу – здесь. Если бы она текла на север – здесь, а поворачивала на юг – там, как вы видите, мы оказались бы на северном берегу, а французы на южном.

– О! Очень хорошо!

Новое положение реки так смутило французов, что несколько рот, получив приказ идти на север, двинулись на юг. Больше эти роты никто не видел; вероятно, их уничтожили испанские гверильяс.

Позже в разговоре с генералом Пиктоном лорд Веллингтон в шутку заметил, что нет ничего более утомительного для солдат и лошадей, чем постоянные марши, передислокации и прочее; впредь он собирается держать войска на месте, и пусть мистер Стрендж движет Испанию у них под ногами, как ковер.

Меж тем члены заседающего в Кадисе Регентского совета забеспокоились: узнают ли они собственную страну после изгнания французов? Они даже обратились с жалобой к британскому министру иностранных дел (многие сочли такой поступок вопиющей неблагодарностью). Министр убедил Стренджа написать письмо Регентскому совету с обещанием по окончании войны вернуть реку в исходное состояние и «…восстановить все прочее, что будет перемещено в ходе боевых действий по требованию лорда Веллингтона». В числе географических объектов, подвергшихся воздействию Стренджа, были: роща из олив и пиний в Наварре[75], город Памплона[76] и две церкви в городке Сен-Жан-де-Люс во Франции[77].

Шестого апреля 1814 года император Наполеон Бонапарт отрекся от престола. Говорят, когда об этом сообщили лорду Веллингтону, его светлость пустился в пляс. Получив то же известие, Стрендж громко рассмеялся, потом смолк и пробормотал:

– Господи! Что с нами-то будет?

Тогда все решили, что он говорит об армии, но впоследствии некоторые предположили, что Стрендж имел в виду себя и другого волшебника.

Карта Европы кроилась заново: королевства, созданные Бонапартом, упразднялись, их место занимали старые; одних королей низлагали, других возвращали на трон. Народы Европы поздравляли друг друга. Что до британцев, то они внезапно осознали, что война превратила их в величайшую нацию мира. В Лондоне мистер Норрелл удовлетворенно потирал руки, слыша ото всех, что магия – его и Стренджа – во многом способствовала достижению успеха.