Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

– Через сто лет после того, как наложено заклинание, наступает благоприятный момент для некоторых ритуалов, и…

– Благодарю покорно, – ответил Стрендж с легким оттенком той иронии, что отличала его в прежние времена, – однако я надеюсь отыскать что-нибудь не столь отдаленное по времени.

– Смерть того, кто наложил заклинание, обычно приводит к освобождению от чар, но…

– Да-да, смерть! – перебил его Стрендж. – Смерть! Я часто думал об этом в Венеции. Имея в распоряжении мощь всей английской магии, я мог бы убить его тысячью разных способов! Сбросить с вершины скалы, сжечь молнией, поднять горы и обрушить их ему на голову! Если бы я рисковал лишь своей свободой, я так бы и поступил. Но речь не о моей свободе, а о свободе Арабеллы. Если я погибну, она навечно останется под властью чар. И тогда я стал искать другой выход. Я вспомнил, что в целом мире, во всех возможных мирах есть единственный человек, который способен мне помочь. Я решил, что пришло время к нему обратиться.

Мистер Норрелл заволновался:

– Нет-нет, я более не считаю, что как волшебник превосхожу вас! Разумеется, я прочел гораздо больше книг и готов сделать все, что в моих силах, но не уверен, что у меня получится лучше!

Стрендж нахмурился:

– Что? О чем вы? Я не имел в виду вас! Я говорил о Джоне Аскглассе. Помогите мне вызвать Джона Аскгласса.

Мистер Норрелл тяжело задышал. Казалось, воздух вокруг завибрировал, словно от низкого звука случайно задетой струны. С внезапной болью он осознал, что его окружает непроглядная тьма, в небе сияют незнакомые звезды, а все часы в доме стоят. И этому мгновению суждено длиться вечно, тьма задавит его, задушит своей тяжестью. И в это мгновение было легко поверить, что Джон Аскгласс рядом, на расстоянии заклинания, глубокие тени в углу – складки его плаща, а дым от свечей – крылья воронов на его шлеме.

Стренджа, напротив, ничуть не пугали древние страхи. Он склонился к мистеру Норреллу и с пылкой полуулыбкой зашептал:

– Бросьте, мистер Норрелл! Разве вам не наскучила служба у лорда Ливерпуля? Пусть другие заговаривают скалы и морской берег. Скоро волшебников, способных справиться с этим нехитрым делом, в Англии будет предостаточно! Давайте вместе совершим нечто великое!

Мистер Норрелл молчал.

– Вы боитесь. – Стрендж разочарованно отпрянул.

– Боюсь! – воскликнул мистер Норрелл. – Еще бы, конечно боюсь! Эта затея – чистое безумие! Но дело в другом. У нас ничего не получится. Допустим, нам удастся вызвать Джона Аскгласса, почему бы нет, если мы будет действовать сообща. Но с чего вы взяли, что он согласится помочь? Короли не склонны удовлетворять ничье праздное любопытство, а этот король особенно!

– Если для вас это праздное любопытство… – начал Стрендж.

– Нет, – перебил его Норрелл, – не для меня! Для него. Что ему до двух пропавших женщин? Вы представляете Джона Аскгласса обычным человеком, таким же, как вы и я. Но его похитили и воспитали в волшебной стране. Для него образ мыслей бруга естественен. В бруге жили христианские пленники, и он был одним из них. Для него все это не такое уж несчастье. Он просто не поймет вас.

– Тогда я объясню ему. Мистер Норрелл, я изменил Англию ради спасения жены. Я изменил мир. И я не побоюсь вызвать кого угодно, будь он сам Джон Аскгласс! Ну же, сэр! Что толку спорить? Сначала нужно придумать, как его вызвать. С чего начнем?

Мистер Норрелл вздохнул:

– Это будет не так просто, как с прочими людьми. Магия, связанная с Джоном Аскглассом, имеет свои особенности.

– Например?

– Прежде всего, как его вызывать. Заклинание вызова требует точного имени. Все имена, под которыми мы знаем Джона Аскгласса, не настоящие. Как утверждают историки, он был похищен некрещеным и стал безымянным ребенком в бруге. «Безымянный раб» – так он сам себя называл. Разумеется, эльфы дали ему имя по своему обычаю, но, вернувшись в Англию, Джон Аскгласс от него отказался. Что до прочих титулов – Король-ворон, Черный Король, Король Севера, – так называли его другие, но не он сам.

– Да-да, знаю! – вскричал Стрендж. – Но разве Джон Аскгласс – не настоящее имя короля?

– Ничего подобного! Так звали молодого норманнского аристократа, который умер летом тысяча девяносто седьмого года. Король клялся, что этот человек был его отцом, но многие сомневались в их родстве. Я полагаю, путаница с именами неслучайна. Джон Аскгласс не хотел, чтобы волшебники досаждали ему своими просьбами.

– Что же мне делать? – Стрендж нетерпеливо прищелкнул пальцами. – Посоветуйте.

Мистер Норрелл заморгал маленькими глазками. Он не привык быстро думать.

– Если мы используем простое английское заклинание вызова – ибо нет ничего лучше, – тогда элементы заклинания сами отыщут его настоящее имя. Нам нужен посланец, тропа и подарок[175]. Если мы выберем орудия, которые знали Короля, и знали хорошо, нам не потребуется точное имя, они сами найдут его и приведут к нам. Вы понимаете?

Несмотря на страх, мистера Норрелла вдохновляла перспектива сотворить колдовство – новое колдовство! – вместе со Стренджем.

– Нет, – ответил Стрендж, – ничего не понимаю.