Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время. 2014

Иначе говоря, корни социальной несправедливости Оруэлл видел, хотя жестко на этом не настаивал, в духовной стороне, в человеческом эгоизме, в крайне недостаточной просвещенности населения, но не в неких объективных закономерностях функционирования частной собственности и рыночных отношений. Можно ли преодолеть такие человеческие свойства? На этот вопрос Оруэлл ответа не давал. Не удивительно, что такая социально-экономическая и политическая «безграмотность» писателя вызвала нарекания и либералов, и социалистов, тем более что сам Оруэлл посвятил часть книги критике различных социалистических партий и движений: «Всем известно, что социализм как полноценно осуществляемая мировая система находится в стороне от того пути, по которому идет развитие». За этим следовала весьма своеобразная классификация борцов за социальную справедливость, с которыми приходилось сталкиваться Оруэллу. Он не пытался дать какое-то подобие научной типологии борцов за социальную справедливость. Поскольку инженерно-лабораторным путем социализм создать нельзя, и даже приблизиться к нему невозможно, те, кто считают себя социалистами, либо легковерны и глупы, либо принимают за социализм нечто совершенно другое. Наконец, есть и откровенные обманщики и мошенники, паразитирующие на людских бедах.

Далее следовали образы: «добросердечных, но неспособных мыслить» борцов за социализм из рабочей среды; рекрутированных из среднего класса «интеллектуалов, начетчиков, совершенно не связанных с обычной человечностью», но обожающих цитировать Маркса; всевозможных приверженцев групп по необычным интересам, вроде «любителей фруктового сока, нудистов, носителей сандалий» и даже сексуальных маньяков, пацифистов и феминисток³⁵¹.

Естественно, эти и другие, подобные им портреты были карикатурными, имевшими лишь отдаленное сходство с реальностью. Они, однако, весьма четко фиксировали крайне отрицательное, если не сказать злобное, отношение Оруэлла к тем псевдоборцам за интересы рабочего класса, которые то ли были неспособны, то ли не желали выйти за рамки тривиальных, привычных действий, не имевших, по мнению автора, никакого отношения к действительным нуждам тех, чей быт, труд и заботы он представлял читателю. Вывод Оруэлла: «Социализм, по крайней мере на этом острове, не пахнет больше революцией и свержением тиранов; он пахнет прихотью, воспеванием машин и глупым культом России»³⁵².

Такая неутешительная картина приводила Оруэлла к опасению, что люди, способные мыслить, отворачиваются от социализма, а это, в свою очередь, ведет к укреплению крайне консервативных сил, включая те, которые тяготеют к фашизму. В результате в Великобритании фашисты вполне могут прийти к власти³⁵³, считал Оруэлл.

Что же предпринимать тем, кто не желает допустить такой мрачной перспективы? Сколько-нибудь четких рекомендаций на этот счет у Оруэлла не было. Крайне неопределенно он приближался к тому, что в среде социалистов и левых либералов стали называть антифашистским народным фронтом. «Необходимо убедить различные классы действовать совместно, ни на мгновение не требуя от них отказаться от своих классовых интересов. В какой-то степени социализм должен охватить и эксплуатируемый средний класс»³⁵⁴. При этом, разумеется, под социализмом автор в данном случае подразумевал не будущую социально-экономическую систему, а политическое сближение левых сил, от лейбористов до коммунистов.

В то же время при всем сочувствии и симпатии к трудовым низам Оруэлл продолжал весьма скептически относиться к возможности активных политических инициатив со стороны рабочих снизу и перспективам вовлечения рабочих в политику теми, кого он не очень уважительно именовал «социалистической буржуазией». «Беда в том, - писал Оруэлл, - что социалистическая буржуазия... нереалистична и не признает, что у рабочего класса имеется масса привычек, которые ей не нравятся и которые она не желает принять»³⁵⁵. Общая и политическая необразованность английских рабочих, склонность на слово верить разного рода демагогам, выступления которых он наблюдал и слушал в рабочих районах, потрясала Оруэлла, приводя его к выводу о том, что в Великобритании растет популярность Гитлера.

Именно ко времени, когда Оруэлл работал над книгой о рабочих Северной Англии, относится наибольшая популярность Британского союза фашистов, основанного в 1932 году бывшим консерватором, а затем лейбористом Освальдом Мосли. Этот поклонник Муссолини и Гитлера предлагал ограничить власть парламента и установить в стране диктатуру, намечая в диктаторы самого себя. Британские фашисты активно использовали социальную демагогию, пропагандировали национализм, антикоммунизм, враждебное отношение к либералам и социалистам. Они создали свои штурмовые отряды, члены которых избивали политических оппонентов. По образцу германских нацистов Мосли проводил антисемитские кампании, а во второй половине 1930-х годов поддержал гитлеровскую экспансию в Центральной Европе³⁵⁶.