Джулиус и Фелтон

В тот вечер мы посидели вместе совсем недолго, сумерки еще не успели пасть на землю, а я уже покинул гостеприимный дом Вудвортов. На душе было необыкновенно тяжело. Гроза надвигалась, майская, страшная. Я забежал на крыльцо прежде, чем первые крупные капли ударились о землю. Аккуратный маленький коттедж, крытый красной черепицей, я снимал все те три года, как стал жить отдельно от родителей и работать в адвокатской конторе Патрика Макдоннела. Старый шотландец частенько навещал меня по вечерам; сам он редко бывал в конторе, доверяя большинство дел мне. Его коренастая фигура в национальном килте неизменно радовала меня и вселяла чувство домашнего уюта и тепла. Сейчас мне не помешали бы его компания и очередная порция курьезных случаев из практики под ароматный дым вишневого табака из трубки. Увы, я был один и после стакана подогретого молока отправился в постель, где, ворочаясь и вздыхая, промаялся несколько часов, пока не заснул.

Я честно пытался следовать просьбе возлюбленной, однако уже на третий день терпение отказало мне, и, заручившись одобрением Макдоннела, я купил букетик махровой сирени и отправился к Вудвортам. Еще издалека я обратил внимание на скорбную процессию, преисполненную трагизма смерти. Похоронный кортеж прошел мимо, но в памяти крепко-накрепко отпечаталось заплаканное лицо закутанной в черное женщины. В ее глазах стояли слезы, в которых почудилось, не иначе как от собственных тревог, отражение самой Смерти. Более того, я вдруг понял: лицо мне знакомо, и, только когда процессия скрылась за поворотом, оставив после себя дорожку из красных цветов, я вспомнил. Миссис Хант, вдова, хорошая знакомая Вудвортов. Одно время Рейчел была очень дружна с ее дочерью, именно она та самая компаньонка, сопровождавшая мою любимую в памятный день нашей первой встречи.

Я ускорил шаг и столкнулся с Рейчел у калитки. Девушка бросилась мне на шею и заплакала.

– Хлоя умерла! Ах, Джулиус, это так ужасно! Так ужасно!

Я сжал ее в объятиях, чувствуя, как мягкие волосы щекочут мне щеку. В какой-то момент я даже позорно порадовался кончине в принципе мало известной мне Хлои Хант.

– Идем в дом, тебе нужно умыться и привести себя в порядок. Где профессор Вудворт?

– Отправился на похороны. Я не смогла. – Рейчел тихо всхлипнула. – А ведь мы были подругами, помнишь? Это так плохо с моей стороны, не проводить ее в последний путь…

Я, как мог, успокоил девушку и отвел в дом. Старая служанка согрела нам чаю и накрыла поздний завтрак. Я держал Рейчел за руку и боялся отпустить, точно от этого зависела моя жизнь.

– Ты думаешь, я трусиха? – дрожащим голоском спросила она.

– Не говори глупостей. – Украдкой я склонился и запечатлел быстрый поцелуй на ее холодном запястье. – Все будет хорошо.

– Хлоя, наверное, тоже так думала…

Я решил, что не стоит продолжать эту тему, к тому же Рейчел, выпив чашку крепкого чая, порозовела и немного успокоилась. Мне было больно видеть, как она переживает, я всячески отвлекал ее пустыми разговорами и несмешными шутками. Сам же в душе ощущал нарастающую тревогу, правда, тогда не предполагая: это лишь начало событий столь страшных, что память о них оставалась со мной на протяжении всех этих долгих лет.

Следующие несколько дней превратились для меня в череду нескончаемых часов глубоких раздумий, и пусть решение, над которым я ломал голову, ни для кого не стало бы откровением, мне оно далось нелегко. Я навестил родителей и сообщил о нем. Каждый мужчина обязан пройти через это – в моей памяти, заполненной самыми разнообразными воспоминаниями, именно вид плачущей от счастья матери занимает особое место. Теперь я точно знал, что поступаю правильно.

– Возьми это, – напутствовала мама. – Медальон принадлежал моей матери, а до того – ее матери. Он должен перейти к твоей жене, сынок. Такова наша традиция. Это принесет вам счастье.

В пятницу Рейчел по моей просьбе ждала в саду. Ее белокурые локоны свободно лежали на спине, золотясь в лучах заходящего солнца. Ветерок играл шелковыми лентами на соломенной шляпке.

– Джулиус! – Девушка отложила книгу в сторону и с готовностью упала в мои объятия. – Что ты хотел сказать?

Я усадил ее на скамейку, а сам опустился на траву у ее ног. Насмешливый взгляд синих глаз внимательно следил за моими движениями. От недавней меланхолии и печали не осталось и следа.

– Рейчел, – начал я уверенно. – Уже два года я имею счастье ежедневно видеть тебя, держать за руку и говорить с тобой, и вот, наконец, наступил момент признаться, что я не могу находиться вдали от тебя, моя любовь. Перед лицом Господа я прошу твоей руки. Рейчел, ты выйдешь за меня?

Слова отзвучали и растаяли в вечернем воздухе. В ушах гулко стучала кровь, я страшился не расслышать ответ. И в то же время боялся его услышать. Рейчел сидела тихо, а потом вдруг громко рассмеялась:

– Ах, Джулиус! Ты такой смешной! Видел бы ты себя сейчас. Глупый, неужели я смогла бы ответить «нет»? Да, да, да! Я согласна!