Eat you alive (СИ)

Чонгук за бёдра подтягивает омегу к себе, давит на поясницу, заставляя максимально выгнуться. Мин оттопыривает попу и зарывается лицом в подушку, радуясь в душе, что альфа его лица не видит. Чонгук разводит половинки ягодиц, несильно шлёпает, стоит омеге попу опустить, и аккуратно просовывает в него первый палец. Альфа одновременно шепчет нежности, кусает и гладит бока, усыпляет бдительность омеги. Юнги жмурится, когда он просовывает ещё один палец, кусает кончик подушки, терпит. Чонгук долго не церемонится, двигается глубже, добавляет ещё пальцы и находит простату. Юнги скулит в подушку, сам поддаётся назад, насаживается на пальцы, просит не останавливаться. Чонгук подхватывает его под живот, приподнимает — разводит пальцы внутри, гладкие стенки оглаживает, с трудом желание их своим членом заменить подавляет. Слизывает капли пота стекающие по голой спине, покусывает нежную кожу, оставляет отметины. Чонгук уже еле сдерживается — альфа полностью одет, рубашка прилипла к телу от пота, контроль даётся с огромным трудом, но он понимает, что нельзя, что не время. Сегодня главное — это омега, Чонгук свой аппетит позже утолит, по полной отыграется за эту муку.

Юнги мечется по постели, шепчет бессвязные слова, постанывает, и Чону резко хочется увидеть его лицо. Хочется посмотреть на него настоящего. Альфа переворачивает омегу лицом к себе, продолжает трахать его пальцами, отнимает руку Мина с его лица, запрещает прикрываться. Следит за каждой эмоцией, ловит каждый вздох, затыкает особо громкие стоны своими губами.

Когда Чонгук накрывает ладонью его член, Юнги будто током бьёт, он уже ничего не видит, не различает, кусает ребро своей ладони, лишь бы не кричать. Альфа думал, что трахать его будет невероятно, но невероятно — это смотреть на это разгоряченное, взмокшее тело под собой, на эти глаза, покрытые дымкой, на искусанные до крови губы. Чонгук делает ещё пару движений, и Юнги выгнувшись дугой, кончает, испачкав его руку и свой живот. Альфа проводит пальцами по его животу, собирает сперму и размазывает пальцами по губам омеги. Юнги не успевает облизнуться, как Чонгук его целует, вылизывает:

— Ты самый вкусный человек во вселенной, — шепчет он ему губы. — Как бы я тебя не сожрал.

— Надеюсь, ты шутишь, — севшим голосом говорит Мин.

— Я тоже надеюсь, — серьезно говорит альфа и опять нагибается за поцелуем, когда в дверь стучат.

Юнги весь подбирается, в панике дёргается за простыней, но Чонгук шевельнуться не даёт, продолжает вжимать его в постель и говорит «войдите».

— Какого черта?! — Мун влетает в спальню и застывает на пороге.

Юнги от стыда отворачивается к окну и до крови впивается ногтями в руку альфы, мстит за своё положение, свой позор. Чонгук на появление папы только усмехается, пальцами цепляет подбородок Мина и, повернув к себе, демонстративно глубоко целует. Омега больно его кусает и отталкивает, но получает в отместку такой же укус и чуть не плачет от обиды. Чонгук отпускает парня и, встав с постели, поправляет свою рубашку. Юнги, сразу притянув к себе простыню, с головой в неё кутается и сворачивается в комочек. Чонгук выходит в коридор, где его сразу же догоняет Мун.

— Ты с ума сошел? — рычит на Чонгука омега. Альфа нехотя поворачивается к папе и со скукой на лице смотрит на него. — Зачем? Зачем ты это делаешь? Притом здесь, где твой отец, где я, совсем уважение потерял?

— Может, ты не будешь лезть в мою личную жизнь, а пойдёшь своей займёшься, — зло шипит альфа. — Кого я трахаю — моё дело. Если у тебя всё, то я пошёл, меня кое-кто ждёт.

— Ну ты и скотина, — треснуто говорит Мун.

— Я не виноват, но твоя святоша мне не дал. Он всё ещё ломается, а я не удовлетворён, так что прости, но я поеду к тому, кто не заигрывается настолько, — усмехается Чонгук и идёт к лестнице, оставив ошарашенного Муна у двери Юнги.

***

Юнги так и лежит в постели и сгорает от стыда — папа того, кто ему очень нравится, застал их в постели. Что теперь Мун будет о нём думать, за кого принимать. Этот омега так сильно нравился Мину, он бы хотел себе именно такого доброго и отзывчивого папу, но отныне Мун на него, наверное, и смотреть не будет, скорее возненавидит даже.

Утром Юнги на завтрак не спускается, он не уверен, в доме ли Чонгук, и дело не в нём даже — Юнги стыдно видеться с Муном. Поэтому омега выпроваживает зашедшего за ним Чимина обратно в его комнату за вещами и, схватив мобильный, тоже идёт на выход, решая сразу уехать. Но прямо у двери Юнги сталкивается с Муном.

— Простите, доброе утро, простите, — бормочет Мин и не смеет поднять взгляда.

— Не прощу, потому что из моего дома голодными не уходят, — тепло улыбается омега, и только тогда Юнги поднимает глаза.

— Мне правда очень жаль и очень стыдно, — Юнги готов сквозь землю провалиться.

— Тебе не за что извиняться, — мягко говорит Мун. — Ты омега, и ты на него повёлся. С Чонгуком это не сложно, поверь мне. Но можно я дам тебе совет, ты можешь его проигнорировать, но я всё равно это сделаю.

Юнги молча кивает.