Эдельвейс (СИ)

— Эдельвейс растет там, — МакГонагалл указала на самую вершину скалы.

Джинни обхватила Гарри за талию и прижалась щекой к его плечу.

— Ты мне его принесешь?

Гарри молча пожал плечами и тихо вздохнул. Очередной турнир, затеянный в Хогвартсе. И, разумеется, они и здесь не могут обойтись без героя. Хочешь не хочешь, а придется ползти наверх за этим цветком. Ну кому мешает сесть на метлу, спокойно туда долететь и сорвать этот проклятый цветок? Если, конечно, он вообще существует.

Конечно, в глазах Джинни все это выглядит так романтично — сорвать цветок настоящей любви, поднести ей, и…

— …Им можно будет украсить фату.

Гарри вздрогнул.

Какую, к черту, фату? Ах да, опять эта свадьба.

Джинни потерлась щекой о плечо и покрепче стиснула его руку, чуть впиваясь ногтями. Гарри почувствовал, что загнан в капкан. Раньше он в такое не верил, — разве любовь может быть для кого-то капканом? Оказалось, может, и еще как.

“Ты должен жениться, ты ей обещал…” Под укоризненным взглядом Джинни Гарри казалось, что даже стены в Хогвартсе шепчут ему эту ненавистную фразу. Хотя вообще-то он ей не обещал ничего. Он просто однажды на шестом курсе сказал ей: “Ты мне нравишься”. Почему этого оказалось достаточно для того, чтобы оказаться в заложниках?

— Если твоим свидетелем будет Рон, ему тоже можно будет прицепить на лацкан такой же цветок. Представляешь, Гарри, — Джинни неожиданно вдохновилась, — вся наша свадьба пройдет под символом эдельвейса.

Гарри тихо вздохнул. Кажется, он уже ненавидит эти цветы.

Рон, обернувшись, бросил на него сочувствующий виноватый взгляд и снова поспешно отвернулся, потупившись. Над ним самим активно маячил призрак будущей свадьбы с Лавандой, и теперь Рон его понимал как никто.

После войны всем им хотелось просто почуять свободу — гоняться за снитчем, болтать с привидениями в темноте коридоров, учиться, смеяться. Но их девушки торопились. Почему-то именно после войны им хотелось выскочить замуж, начать новую взрослую жизнь, обзавестись своим домом вместо того, чтобы наслаждаться жизнью и просто любить. Любить.

При этом слове в душе у Гарри всегда шевелились какие-то неясные тени. Словно с Джинни он сделал ошибку, — выбрал не так и не ту, — а его настоящее чувство так и дремало где-то неузнанным, присыпанное снегом, овеянное белой пургой. Но яркая, сильная Джинни, которая постоянно была рядом с ним, не давала этому чувству проснуться, забивая, подавляя, обволакивая Гарри собой. Казалось, что теперь она была буквально везде, и Гарри изнемогал под обилием рыжего цвета.

— Научное название эдельвейса переводится как “львиная лапа”, — Гермиона тоже обернулась и посмотрела на Гарри. — Он вполне может быть символом нашего факультета. Или просто твоим, — она улыбнулась ему как-то рассеянно и снова отвернулась к МакГонагалл, а Гарри задумчиво уставился ей в затылок.

Иногда ему казалось, что он должен был выбрать Гермиону. Из всех девушек он всегда любил ее больше всех. И уж точно куда больше Джинни. Но Гермиона была ему другом, замечательным другом, и он никогда не хотел ничего нарушать. Тем более, у Гермионы был Рон. Какое-то время. А теперь… Гарри, вспомнив неприятную сцену в гриффиндорской гостиной, с трудом удержал себя от желания погладить ее по плечу, а заодно треснуть Рона, — а теперь она снова одна. Так получилось. И имеет мужество улыбаться и продолжать верить в любовь. Уж если даже она.

— Участники, подойдите.

Осторожно отлепив от себя цепкие руки Джинни, Гарри быстро пошел к месту старта, где рядом с участниками с Хаффлпаффа и Рейвенкло, засунув руки в карманы спортивной формы, стояли Малфой и Забини. Гарри бросил быстрый сердитый взгляд на их равнодушные лица — все правильно, от каждого факультета по два участника, — но почему это должны быть непременно они?

— Побеждает тот, кто без помощи магии доберется до вершины горы и добудет этот цветок, — Снейп, явно втянутый в это все против воли, при слове “цветок” брезгливо поморщился. — Титул чемпиона и двести баллов его факультету — вполне разумная плата за угрожающую опасность, — веско добавил он.

Невилл, который был вторым участником от их факультета, бросил быстрый взгляд на вершину, невольно поежился и пихнул Гарри локтем:

— Ты же все равно победишь? Я тогда не буду спешить.

Гарри укоризненно посмотрел на него и усмехнулся:

— Ну если даже ты считаешь, что я суперкрут, то шансов на объективность у меня совсем не осталось. Неужели ты правда думаешь…

Но возмущенный спич Гарри перебила МакГонагалл:

— И пусть чемпион будет только один, но победят все участники, — вдохновенно сказала она. — Потому что каждый, кто доберется до вершины горы, получит возможность подарить цветок тому, кого любит.

Не было печали. Гарри буквально почувствовал, как его спину буравит огненный взгляд, но так и не оглянулся на Джинни. Вместо этого он зачем-то посмотрел на Малфоя. Почему-то ему показалось логичным в пику Джинни посмотреть на того, кого ненавидел всю жизнь. Ведь правильно?