Эдгар Аллан По и Перуанское Сокровище

– Я вовсе не ожидал, что со мной обойдутся, будто с преступником, – возмущенно заговорил я, ожидая увидеть на лице друга ярость, однако он оставался абсолютно спокоен.

– Не думаю, чтобы за этими инсинуациями последовало нечто большее. На самом-то деле их раздражение было направлено на меня.

– Но вы же держались с ними исключительно любезно!

– Вы ведь наверняка слышали об этой истории с Библией, – со вздохом напомнил отец Кин. – Епископ Кенрик обратился к Совету инспекторов общественных школ Филадельфии с просьбой позволить детям, крещенным в католической вере, читать Дуэйскую Библию[29] и освободить их от школьных религиозных наставлений, и получил согласие, но нативисты объявили это нападками на протестантскую Библию, – сказал он, сокрушенно покачав головой. – Конечно, на самом деле ни для кого не важно, какой Библией пользуемся мы в Святом Августине. Истина в том, что некоторые уроженцы этой страны не доверяют новоприбывшим, полагают, что их новые верования и обычаи повлекут за собой нежеланные перемены. Или считают, что иммигранты, как они выражаются, лишают их благоприятных возможностей, ну, а отсюда недалеко и до насилия.

Я неохотно кивнул, признавая его правоту.

– Да, но от полицейских я подобного не ожидал.

Отец Кин только пожал плечами.

– Такое творится повсюду, даже в стенах академии.

– Ваши ученики подвергаются нападениям?!

– Не со стороны взрослых, но местные дети перенимают настроения родителей и угрожают нашим воспитанникам. Взрослые чинят куда больше зла – особенно в отношении новоприбывших католиков. Немало людей погибло, однако полиция, несмотря на помощь свидетелей, проявляет странное бессилие в поимке преступников.

– Тогда я удивлен вашим желанием сопровождать меня в полицейский участок.

– Отчего же? Таков мой долг. Прятаться от притеснителей нельзя, иначе они, можно сказать, победили. К тому же без веры в закон наши дети превратятся именно в тех, кем нативисты объявляют их родителей – в преступников.

Что ж, точку зрения отца Кина я вполне понимал, но обиды на то, как с ним обошлись, это не умаляло.

– Похоже, если мы желаем, чтобы мисс Лоддиджс нашлась, – сказал я, – искать ее придется самим.

– Думаю, вы правы. К тому же найти ее – наш долг: ведь исчезла она, будучи в нашем обществе. Не отправиться ли нам в академию? Я заметил в дневнике Иеремии Мэтьюза кое-какие аномалии, которые могут представлять интерес. До начала занятий с учениками у нас почти два часа.

– Великолепно.

Мы дружно ускорили шаг, и пар нашего дыхания потянулся за нами шлейфами, словно дым из труб локомотива.

Глава шестнадцатая

Двор Академии Святого Августина гудел от криков мальчишек, коротавших время до начала занятий за шумными играми, но, стоило нам войти в стены школы, оживленный гвалт разом стих, сменившись ватной тишиной, нарушаемой лишь эхом наших шагов. Как только мы вошли в кабинет отца Кина с книжными полками вдоль стен, коллекцией птичьих яиц на почетном месте и разнообразной научной утварью на столе, атмосфера переменилась вновь. Повсюду вокруг царил дух учености и порядка; одна лишь жуткая диорама отчасти нарушала общую гармонию обстановки.

– Прошу!

Отец Кин указал мне на кресло напротив стола, сам же уселся за стол, отпер ящик, извлек оттуда дневник Иеремии Мэтьюза и положил его передо мной. Получив дневник от мисс Лоддиджс, я его почти не разглядывал – столь велико было нежелание помогать ей в том, что казалось мне всего-навсего плодом ее фантазии. Переплет из коричневой кордовской кожи некогда был красив, но с тех пор изрядно пострадал от плесени. На корешке и в правом нижнем углу лицевой стороны обложки имелись вытисненные золотом инициалы: «И. М.». Роскошная позолота обреза, как это ни печально, тоже немало пострадала от небрежного обращения и неблагоприятного климата. В общем и целом, не самая практичная вещь для экспедиции в дебри Перу, что намекало на неразумность либо чрезмерную романтичность Мэтьюза-младшего.

– Я полагаю, этот блокнот он получил в подарок – возможно, от отца-птицелова?

– Это был памятный дар от мисс Лоддиджс, – пояснил я.

Страницы дневника были заложены двумя перьями, как оказалось, взятыми из стоявшей на столе банки с перьями водоплавающих, коими отец Кин пользовался как закладками. Раскрыв дневник на одном из отмеченных мест, он показал мне страницу, исписанную мелким бисерным почерком и украшенную аккуратными изображениями экзотических птиц, выполненными тушью.

– Это Agyrtria franciae, то есть, андская амазилия или изумрудногорлый колибри, – пояснил отец Кин, указывая на одну из иллюстраций. – Обитает в горных районах Перу. Здесь, на рисунке, схвачены все его основные черты, и заметьте, как скрупулезно автор описывает раскраску каждой птицы, а в некоторых случаях даже прилагает образцы перьев.

– В высшей степени аккуратно.