Эдгар Аллан По и Перуанское Сокровище

Вынув из кармана небольшой кошелек, Дюпен высыпал в ладонь Билли несколько монет. Ошеломленный этакой суммой, мальчишка мигом попрятал деньги по карманам.

– Слушаю, сэр. Все сделаю, сэр. Честное слово.

– Ну, а когда хоть что-то узнаешь – где нас искать, тебе известно, – добавил Дюпен.

Мальчишка виновато потупился.

После недолгого молчания все мы, что вполне естественно, двинулись было назад, к мастерской, но тут мне пришла в голову кое-какая мысль.

– Еще одно, – заговорил я. – Как отцы Кэррол и Хили вызывают тебя, когда желают что-либо поручить? Ты говорил, присылают записки. Кто их доставляет? Мистер Каупертуэйт? Не приятельствует ли он с отцами-августинцами?

– Нет, сэр, ничуть, – откликнулся Билли, вытаращив глаза при этаком предположении. – Он же не нашей веры, он – квакер. Он помогать святым отцам не станет нипочем.

– Тогда как же? – настойчиво спросил я.

– С птицами, – пояснил Билли. – Они присылают птицу, а мистер Кавелли передает записку мне.

Мы с Сисси недоуменно переглянулись, но Дюпен понял все в тот же миг.

– Голуби? Здесь держат голубей?

Билли кивнул.

– Я помогаю мистеру Кавелли за ними ухаживать, а отец Хили порой поручает мне мыть голубятню в Святом Августине, – поморщившись, сообщил он. – Он там этими птицами ведает.

– Где ваши голуби? Показывай, – велел Дюпен.

– Вон там, наверху.

Билли отвел нас через двор к лестнице, что вела на плоскую крышу, на которой примостилась голубятня.

– Мистер Кавелли! – окликнул он.

Спустя пару минут на краю крыши появился старик с иссохшим морщинистым лицом. Увидев Билли, он обнажил в улыбке беззубые десны.

– Добрый день, – сказал он.

Речь его до сих пор оставалась расцвечена нотками говора родной земли.

– Нас очень интересуют ваши голуби, – сказал Дюпен. – Куда вы их отправляете?

– Много куда, – отвечал мистер Кавелли. – От города-то мы далеко, так что голубь куда быстрей да надежнее лодки.

– Не ведете ли вы переписки с братией из Святого Августина? – спросил я.

– Да, конечно. Хотите взглянуть? Как раз одного сейчас пора выпустить.

– Да, будьте любезны, – ответила Сисси.

Старик скрылся из виду и вскоре вернулся с голубкой в руках.

– Записку привязываем сюда, – объяснил он, указывая на птичью лапу. – А голубка домой полетит, да с собой ее и понесет.

С этими словами он подбросил птицу вверх. Голубка шумно захлопала крыльями, описала над нами круг и скрылась в небесной синеве. Старик с Билли проводили ее тоскливыми взглядами.

– Ибо птица небесная может перенести слово твое, и крылатая – пересказать речь твою, – пробормотал Дюпен.

– Предостережение отца Кина! – негромко ахнула жена.

– Думаю, да, – согласился Дюпен.

Глава двадцать шестая

Свет лампы озарял красные, пурпурные, зеленые перья, оранжевые и желтые клювы, круглые глаза и с любопытством склоненные набок головы. На рисунках Эндрю Мэтьюза птицы выглядели совсем как живые: казалось, они вот-вот спорхнут со страниц и закружатся над нами по комнате.

– Я словно бы чувствую ветерок от их крыльев, – вздохнула жена, высказав вслух то же, о чем подумал и я.

Собравшись вокруг стола в гостиной, мы с Дюпеном и Сисси рассматривали страницы, вырванные из дневника погибшего птицелова. Дюпен раскладывал листки то так, то этак. Резкость его движений свидетельствовала о немалой досаде. Наконец он оставил это занятие и обратился к листку бумаги, на который выписал названия птиц, чуждых окрестностям гор Чачапояс.

– Ephippiorhynchus senegalensis, Euphagus carolinus, Euptilotis neoxenus, Larus delawarensis, Leucogeranus leucogeranus, Numida meleagris, Rhynchopsitta pachyrhyncha, – пробормотал Дюпен. – Ушастый кетцаль, цесарка обыкновенная, делавэрская чайка, ржавчатый трупиал, седлоклювый ябиру, сибирский стерх и толстоклювый ара.

– Итак, нам известно, что две из этих птиц обитают здесь, в Филадельфии. Еще пара – из Западной Африки, еще две – из Мексики, а последняя живет в Сибири и зимует в Китае, – сказал я. – Нет ли в столь разных местах обитания какой-то закономерности? Или же Эндрю Мэтьюз просто пытался со всей очевидностью дать понять, что перечисленных птиц в горах Перу не найти?

Дюпен поморщился.

– Возможно, закономерность и есть, но я ее не вижу. Но то, что две из этих птиц водятся здесь, определенно что-то да значит – тем более что именно здесь, в Филадельфии, погиб Иеремия Мэтьюз. Кстати, зачем он возвращался в Англию через Филадельфию? Ведь он, как и его отец, собирал птиц для Джорджа Лоддиджса. Может, экспедицию снарядили на паях, совместно с кем-то из Филадельфии? Вы упоминали имение Бартрамов. Не участвовали ли в сем предприятии они?

– Говоря откровенно, такая мысль мне в голову не приходила. До похищения мисс Лоддиджс останавливалась у полковника Карра с супругой, а питомники Бартрамов и Лоддиджсов связаны деловыми отношениями, но об участии Бартрамов в организации экспедиции мисс Лоддиджс не упоминала.