Единственный

В дверь тихонько поскреблись, отвлекая внимание. Следом послышался тихий скулёж. Я отпустила руки нянюшки и открыла, впустив щенка, который тут же принялся радостно наворачивать круги вокруг меня. С учётом, что я уже знала о том, что отец и старшие из семьи Шахмаз были знакомы когда-то давно, неудивительно, что и Ясмина их знала, она была на десять лет старше папы и пока он был молодым, работала в доме бабушки и дедушки на кухне. Немного позже я обязательно расспрошу обо всём этом подробнее. Сейчас имелись вопросы куда насущнее.

— Ну, хорошо, допустим, Ирем-султан и впрямь “ужас, летящий на крыльях ночи”, — вернулась я к разговору, заодно опустилась на пол и устроила щенка у себя на коленях, поглаживая белый пушистый бочок. — И что она мне сделает? Отравит что ли? Так она меня уже пичкает противозачаточными, считая, будто я не знаю. Что ещё? Продаст на невольничий рынок? Застрелит? Придушит, пока я сплю? Ты не преувеличиваешь с побегом, Ясмина? Если вдруг забыла, я живу в этом доме, потому что вышла замуж за Алихана, а не потому, что госпожа Ирем меня к себе в гости заманила. Он не даст меня в обиду. Никому. Я уверена. И ты будь спокойна.

Очевидно, я была достаточно убедительна в своей правоте, потому что нянюшка на мои слова обиженно засопела, отошла и устало опустилась в кресло.

— В этом году в нашем доме, в Эр-Рияд бурили новую скважину, помнишь? — заговорила она тихонько, отвернувшись к окну, а ответа не ждала. — И обнаружили нефть. Тут же закопали. Твой отец не знал о том, что ваш дом стоит на месторождении, когда покупал его. И сама знаешь, господин посол — не из тех, кто падок на большие деньги, ему лишние неприятности ни к чему. Александр постарался сделать так, чтобы всё стало, как прежде, никто ни о чём не узнал. Но один из рабочих всё-таки проболтался. Через некоторое время информация дошла до Валида аль-Алаби и других заинтересованных лиц. Валид оказался проворнее остальных. Он предложил заключить сделку, сохранить тайну месторождения, выдать тебя за его сына, дабы закрепить договорённости. Твой отец пытался ему отказать. Но иногда случается так, что у человека просто не остаётся иного выбора. Ему тоже не осталось. И в конечном итоге он принял условия Валида. Разумеется, обрекать тебя на такую жестокую судьбу из-за чужой алчности он не собирался, поэтому предпринял меры, которые помогли бы исправить ситуацию. Вы должны были переехать в Португалию. После этого Александр планировал выдать тебя замуж. Не сразу, но как только ты сделаешь выбор. А в качестве страховки, на тот случай, если с ним что-то случится, если вдруг аль-Алаби разузнают до того, как всё будет завершено, он и его адвокат составили несколько дарственных. На дом. На имена тех, кто женится на тебе, будет оберегать тебя и заботиться о тебе, когда он сам будет уже не в силах. Это обязательное условие для передачи дарственной на владение одному из определённых кандидатов, — закончила, всё также глядя в окно.

Я… молчала.

Осталась солидарна с ними обоими!

И с Ясминой. И с папой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Они же тоже молчали всё это время!

— Твой отец собирался всё объяснить, как только необходимые процедуры будут улажены, но… не успел, — словно мысли мои прочитала Ясмина. — Ты даже не представляешь, как это сложно, рассказать своему ребёнку, что причина всех её будущих несчастий — это ты сам. Не суди его строго, дочка. Пойми. Он хотел, как лучше.

Да, наверное, она права.

Я не должна судить.

Тем более, что услышала лишь краткую версию, в которой нет ни единого чувства и мысли самого отца. Только изложение итога. Вот только, сколько ни прокручивала в голове её речь, никак не могла найти хоть одно оправдание, ведь выходило, что тем самым мой отец только поспособствовал тому, чтобы Амир…

— Амир есть в этом списке?

Спросила, а сама уже не была уверена в том, желаю ли в действительности услышать ответ.

Тем напряжённее было дождаться встречного:

— Нет, Амира аль-Алаби в этом списке нет, доченька.

Полегчало мне знатно!

Впрочем, это не отменяло маниакальную уверенность Амира в том, что он желает на мне жениться, какой бы, и с кем бы, и где бы я ни была, и теперь я, наконец, поняла природу его рвения.

— И как такое вообще возможно? Несколько дарственных сразу на один дом? Это вообще законно? — произнесла я, нервно закусив нижнюю губу. — И сколько там этих кандидатов в общем? Я с ними вообще знакома? Хоть с кем-то из них.

Щенок, словно почувствовав мой настрой, опять заскулил, влажным носом уткнулся мне в ладони и уставился на меня жалобно. Пришлось снова гладить этого плюшевого мишку.

— Законно или нет, но, как только бы ты определилась с тем, за кого именно согласна выйти замуж, то дарственная осталась бы в единственном варианте, — отозвалась Ясмина.

Я кивнула. Хотя на принятие информации это вряд ли тянуло. Тем более, что…

— А Алихан? Его имя есть в списке?