Единственный

— Не хочешь, значит, — протянул, слегка прищурившись, собеседник. — Потому что… любишь — этого? — уставился на меня заинтересованно.

Даже всем корпусом развернулся в ожидании подтверждения.

— Угу, — с лёгкостью подтвердила я. — Почему нет? Ты же своей матери тоже наврал, чтоб она успокоилась. Вот и я поступила также. С тебя пример взяла, — “успокоила”, ласково улыбнувшись.

На его губах заиграла новая усмешка.

— Какая ты у меня… примерная, оказывается.

Отзеркалила его эмоцию. И поспешно отвернулась. Чтоб не видел, насколько широко то и дело расползалась моя непонятно с какой стати счастливая улыбка. Так и молчала, прячась от него, всю дорогу. А когда машины остановились у здания фонда, Алихан выбрался на улицу первым:

— Любимая, — обратился вкрадчиво и подал мне руку в приглашающем жесте.

То ли снова надо мной посмеивался, то ли… слишком уж проникновенно вышло. Вот и растерялась. Пришлось призывать всю свою стойкость, дабы не выдать себя. Взятую паузу я замаскировала тем, что подбирала длинный подол своего вечернего наряда, украшенного россыпью синих камней.

Да, будь спокойна, Аида.

Чтоб потом снова не расстраиваться.

Вдохнула глубже. На мгновение прикрыла глаза. Только потом вложила в его ладонь свою и вышла из автомобиля.

Белокаменное здание с внушительными колоннами, как и в прошлый мой визит сюда, окружала суматоха и шум толпы. В прошлый раз дальше мраморного холла и ещё одной смежной комнаты я не продвинулась, в этот раз мы сразу направились наверх, в то время, как я старалась забыть все свои сравнения, вместе с неприятными воспоминаниями. Идущая позади Лали весело щебетала с матерью, и, кажется, даже у свекрови настроение было в положительном балансе, она то и дело улыбалась на каждое её шутливое замечание, изредка вставляя ответные реплики. Они быстро отстали от нас, задержавшись около какой-то пожилой парочки. Алихан, в отличие от них, просто кивал на все приветствия, ведя меня вперёд. Мягкий ковролин на полу сменился глянцевым керамогранитом, в нём отражалось золотистое освещение, придающее особую атмосферу галерее. Немногочисленные, но, благодаря искусной резьбе, столярные изделия служили мастерским и гармоничным дополнением к общему интерьеру, выделяя каждый из представленных лотов выставки и грядущих торгов. Гостей, несмотря на столь рекордные и короткие сроки подготовки, собралось немало. Большую часть из них, так или иначе я знала, пусть и отдалённо, — это придавало уверенности в том, что всё получится. А ещё…

— Что такого особенно ты в нём нашла? — поинтересовался Алихан, разбивая затянувшуюся череду моих мысленных рассуждений.

Он указал на невысокого худощавого парня, в направлении которого я задержала свой взгляд, пока думала о возможной успешности мероприятия.

— Ничего, — пожала плечами. — Это племянник сербского посла. Того самого, угу, — выделила.

— М-м… И? — нисколько не проникся Алихан.

— Да нет, ничего. Просто… — помедлила, а затем всё же призналась: — Никак не могу отделать от мысли, что кто-то из присутствующих может быть тем, кому меня собирался сосватать отец, — вздохнула.

В стальном взгляде появилось снисхождение. И да, новая насмешка.

— Если бы сперва посмотрела содержимое того, что сожгла, тогда бы не пришлось мучиться, знала бы наверняка. Но ты же на имена не взглянула, подозреваю, даже не подумала об этом. Вот, мучайся теперь на здоровье, — выдал нагло, призадумался. — А вдруг там шейх был? Или герцог? или в самом деле этот — который сын сербского посла… — призадумался ещё больше, по-новой разглядывая парня, которому было едва ли больше двадцати. — Кто-то, получше меня. По разумению твоего отца, — закончил уже мрачно.

Сдавалось мне, мучилась тут не я одна…

И не только именами в списке!

Р-ревность. Она такая. Даже если просто из чувства собственничества, и любовь тут не причём.

— Вообще-то я как раз подумала, — отозвалась, вопреки всем своим предположениям. — Подумала о том, что у кое-кого может появиться повод засомневаться в моей решительности и самом принятом решении, если бы я сначала предпочла этот список изучить, — уставилась на мужчину демонстративно заинтересовано в ожидании его реакции.

Алихан слегка прищурился и придвинул меня к себе ближе.

— И правильно сделала, — прошептал, склонившись.

Его дыхание опалило висок. Голос — тихий и вкрадчивый, он в один момент разбудил мириады мурашек, поползших по коже микроразрядами тока. Наверное, это именно из-за них прикосновение мужской ладони к моей талии стало ощущаться настолько горячо, как если бы и не было на мне никакого шёлкового платья. Слишком тонкая преграда. Утонув в этих ощущениях, я пропустила момент, когда один из охранников оказался за нашими спинами. И вздрогнула, отпрянув, едва он придвинулся к моему мужу ещё ближе, что-то еле слышно сообщив ему на ухо.