Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

Хотя, судя по рассказам Вароса — из всего клана в живых остался только король. Но встретить самого короля в такой глуши…

Что бы там ни было, но попадаться на пути власть имущих Арэль не планировал. Ему хватило и одного Крэйна. И потому, опустив перед зверем взгляд, чтобы не раздражать его, подросток медленно попятился в сторону близкого леса, намереваясь укрыться среди разлапистых елей.

— …жиииии …оооораааа!!!!.. — порывом ветра прилетело от деревни. И волк напружинил лапы, готовый броситься на пятившегося мальчишку. Почти неслышный в своей грозной силе рык пригнул верхушки елей. И Арэль, оглушенный беззвучным приказом, в панике выскользнул из одежды, изо всей силы вцепившись в тяжелую сумку.

…Нескладный серый волчонок с грязными темно-рыжими полосами на пушистой шкурке попытался забиться под придорожную корягу, не выпуская из пасти лямку дорожной сумы.

От неожиданности и страха Арэль совершил оборот, что обычно случалось только после первого совершеннолетия…

Габраэл, вскинув голову, повел носом и низко протяжно завыл, подзывая стаю. Свита тут же преданно окружила вожака. Волки всех цветов и окрасов порыкивали, принюхивались и медленно подступали к злосчастной коряге. Взрослые звери никогда бы не обидели щенка… даже чужой стаи… но вожак обозначил этого тощего хромоножку как врага. А, значит, его надо извлечь из-под коряги и представить на скорый суд короля. Не самому же вожаку заниматься такой мелочью!

Вот только их желание не совпадало с мнением самого волчонка, решившего дорого продать свою серую шкурку. Арэлю почему-то стукнуло в голову, что его нашли по приказу Крэйна. И мальчишка был полон решимости всеми правдами и неправдами отстоять собственную жизнь. Благо коряга оказалась весьма тяжелой, объемной и щетинилась во все стороны засохшими пиками веток.

— Вытащите его, — приказал Габраэл солдатам. Измененное горло издавало хоть и рычащие, но вполне понятные звуки. — Пусть деревенские сами разбираются.

Но Арэль не слышал этих слов. В тот миг он был занят тем, что щерился всей пастью, полной мелких, полупрозрачных, еще молочных зубов на пытавшихся пролезть в его нору волков. Первый же солдат, сунувшийся слету под корягу, получил весьма болезненный укус в чувствительный нос. И взвизгнул, с размаху садясь на пушистую задницу, неловко подвернув хвост. Его товарищи, разозленные сопротивлением какого-то облезлого щенка, дружно набросились на корягу, пытаясь вывернуть ее из земли. Но старое, высохшее до состояния камня дерево, хоть и кренилось, но словно якорями цепко держалось за глинистую почву остатками корней.

Поняв, что так им не справиться, солдаты начали подрывать докучливое препятствие. Почему-то во всеобщем азарте никто из них не додумался просто перекинуться и потыкать палкой в нору, выгоняя оттуда перепуганного до ярости волчонка. Все дружно копали землю, скребя когтями по плотному грунту. Но как бы то ни было, а укрытие Арэля с каждой минутой все активнее расширялось. И подросток принялся отползать все дальше и дальше, втискиваясь во все больше сужающуюся нору. О застрявшей на полпути сумке он уже не думал — тут самому бы спастись.

И вдруг коряга исчезла!

Подняв круглые от ужаса и изумления глаза, Арэль увидел высоченного Медведя, просто и без затей оторвавшего огромное бревно от земли. И пока спрятавшийся мальчишка не дал стрекача в близкий лес, на его загривке не больно, но крайне унизительно сомкнулись челюсти какого-то Барса, что подоспел к разборкам вместе с Медведем. Волки, поняв, что их опередили, возмущенно взвыли, но Барс невозмутимо проследовал мимо щерившейся в досаде стаи к стоявшему на дороге Вожаку.

К чести Арэля надо сказать, что он не сдался даже в столь невыигрышном положении. Мальчишка брыкался и махался всеми конечностями, пытаясь достать до морды своего пленителя. Но короткие лапы и отвисшая шкура, пережавшая горло, помешали нанести Барсу хоть какой-то вред. И все равно Арэль решил не сдаваться. Ему надоело прогибаться перед более сильными и вечно бояться смерти! Уж лучше плюнуть ей в перекошенную морду, раз все равно взяли за глотку!

Гордость многих поколений самовластных князей полыхала в тот миг в Арэле. И мальчишке был безразличен брезгливый интерес белоснежного вожака, что склонился над пойманным пленником — не отдерни Габраэл морду, ходить бы и ему с укушенным носом. Вот только подобная выходка не могла сойти с рук Арэлю. Короткий рявк, и тяжелая лапа придавила завизжавшего от боли волчонка. А Белый Волк сомкнул зубы на шее жертвы, не раня, но ощутимо прикусывая, чтобы знал, с кем тягаться.

Убедившись, что замершая добыча тихо лежит на дороге и тяжело дышит, пытаясь свернуться в мохнатый клубок, король снисходительно отпустил мальчишку, едва не чихая от едкого запаха каких-то трав, вымазавших шкуру щенка. Чем это он так? Какая-то краска?..

Впрочем, пора было перекидываться — от деревни немаленькой толпой решительно шагали крестьяне. Жаль, конечно, но прогулка закончилась.