Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

— Скоро бал, — не дождавшись ответа, Габраэл шумно отхлебнул вина. — Не знаю, где и как ты воспитывался прежде, чем очутился в роли деревенского лекаря, но ты когда-то жил иной жизнью. Я не буду требовать правды, Иранн. Скажешь, когда захочешь. Просто останься хотя бы до бала… — «…останься со мной…» звучало в подтексте. Король и сам себя не понимал. Он не испытывал к этому мальчику вожделения. Только бесконечную нежность и тепло. Может, Нувар прав, и ему, уставшему от одиночества, давно пора завести своих щенков? А еще «обрадовали» дворцовые маги, заявив спустя аж семнадцать лет, что королевской Паре не обязательно было родиться именно в тот переломный год. Что его избранником может стать любой, кто сознал себя как личность в тот миг, когда руку Гирр-Эстега окольцевал призрачный браслет. Или кто получил второй шанс на жизнь, спасшись от неминуемой смерти. Вот и понимай, как знаешь!

То есть его будущим супругом теоретически мог быть любой — от старика до семнадцатилетнего пацана или девчонки-малолетки. Да вот хотя бы этот сидевший напротив короля притихший мальчик! Хотя его-то Габраэл менее всего воспринимал как своего партнера, испытывая скорее отцовские или братские чувства.

Все-таки придется ему беспорядочно трахать всех подряд, выискивая своего единственного, благо во дворец съезжаются красавцы и красавицы со всей страны и даже с других материков. Съезжаются ради одной единственной надежды — вытянуть счастливый жребий в виде королевской короны.

Захотелось в очередной раз грязно выругаться, проклиная разом и блудливого предка и всех богов скопом, додумавшихся ТАК наказать Белых Волков.

— Останься до бала… — повторил Габраэл, потирая ноющий висок. Была надежда, что мальчишке уже надоела его бродяжья судьба. И он, невольно окунувшись в роскошь дворцовой жизнь, захочет более размеренного и благополучного существования. Захочет остаться рядом с ним… этот мальчик-загадка. И Габраэл, наконец-то, сумеет его разгадать. Понять, почему именно к нему так тянет. Не списывать же все на схожесть с братом! Да и дикого вожделения, которое отмечали в своих записях его предки, встречая свои Пары, король к мальчишке не чувствовал. И потому еще сильнее желал разобраться, кто же для него этот маленький хромоножка.

— А… можно спросить? — Неожиданно подал голос Арэль, который маялся от скованности, пока король раздумывал о вечном, забыв про вино. — Почему вы здесь… один?

— Почему я пью один? — Опять непонятно усмехнулся Гирр-Эстег, салютуя своей разнесчастной чашей невольному собеседнику. — Да очень просто… У меня сегодня траур.

— Что?! — Непонимающе захлопал длинными ресницами Арэль, судорожно соображая, о чем говорит мужчина. — Но вроде во дворце никто не умирал…

— Во дворце нет, — согласился король. — Но сегодня пришли вести с Северного материка. Умер наследник княжества. Умер сын княгини Сомианны, единственной истинной повелительницы Северного княжества. Ушел вслед за своей матерью… Умер один из двух Посредников, если ты понимаешь, о чем я говорю. — Умер тот, кого я считал своей Парой, хотел произнести Габраэл, но не произнес.

— Как умер? — Обалдел Арэль. Ай, да Крейн! Ай, да сволочь! Нашел-таки выход из положения. Подстраховался от так называемых самозванцев. А сам наверняка будет упорно искать сбежавшего пасынка. Умно, ничего не скажешь. Идею со смертью князю явно подсказал Алистар. Только он такой хитрожопый!

— А как умирают?.. — флегматично отозвался король, набулькивая новую порцию вина в опустевшую чашу. — Говорят, катался на лодке и утонул. Похоронили его весьма пышно. А жаль! Действительно жаль, что погиб именно Посредник, а не эта сволочь Крейн, что напялил княжескую корону посредством женитьбы. Вот было бы здорово заполучить себе княжича! Ты даже представить не можешь, мальчик, всех выгод от такого приобретения! Это же золотое дно! Сокровище из сокровищ! И так бездарно погиб. Если еще и крейновский Посредник протянет лапы, то мы все останемся без говорящих с богами. Вот потому-то я и пью в одиночестве, малыш. Поминаю добрым словом прошлое, когда мир был намного светел и чист… когда на далеком Севере жили Посредники, почти уничтоженные сейчас. А тебе не наливаю — маленький еще. Просто посиди со мной… хорошо?

Арэль лишь кивнул, глотая колючий ком в горле. А он-то еще переживал, что приходится врать о своем прошлом, прикрываясь чужим именем. Нет уж, лучше и дальше молчать, а то посадят в клетку, как диковинную зверушку. И будут использовать его дар ради собственной выгоды.

— Посиди со мной, пока я напиваюсь, — попросил король, залпом осушая чашу и тянясь за следующей. — Посиди и просто поговори.

— О чем? — Спросил Арэль в полной растерянности. Как-то он не представлял, о чем можно разговаривать с напивающимися в одиночестве королями.

— Да обо все на свете, — щедро разрешил Гирр-Эстег. — Например, что ты делаешь целыми днями.

— Читаю, — отозвался юноша. И король заинтересованно на него посмотрел. — Нет, правда, читаю!