Единство

— Как вы можете так говорить?! — Люфир вздохнул, лучше Фьорда понимая, что тот бьется о глухую стену. — Вы, верно, пропустили мимо ушей слова Картильи. Если они не погубят магов Убежища в своем стремлении к власти, то их воззрения принесут горе и слезы тысячам людей по всему материку! Они не должны получить право принимать решения, от которых зависят судьбы других. Передать управление Вихру — значит собственноручно позволить заговорщикам творить бесчинства. Это трусливо и недостойно человека…

— Ты говоришь о вещах, в которых ничего не смыслишь, мальчик, — Волин прервал Фьорда, устав терпеть нападки со стороны желторотого юнца. Кто он такой, чтобы осуждать волю старейшины Убежища?

— Пойдем, Фьорд, — уловив настроение Волина, Люфир потянул юношу к двери.

— Погоди, мы же не…

— Нам лучше уйти, — заставив огненного мага послушаться, лучник смягчил голос. — Ты сделал все, что мог. Поверь. Теперь Волин знает о возможном перевороте, а что делать с этим знанием, — сугубо его дело.

— Нельзя же взять и бросить все так?

— Крайснер привел нас сюда, как во временное убежище. Теперь пора вернуться к оставленным на Поверхности делам. Ты же видел посыльного. Боюсь, трения внутри общества отступников — всего лишь игрушки по сравнению с тем, что происходит наверху. Светлячки, Небесные Кочевники, маги Безвременья — все это закрытые общества, ютящиеся на клочке земли и старательно натягивающие маску идиллического мира на изувеченную плоть. Ты ведь не забыл, какому миру принадлежишь ты сам? Не кори себя: попытки спасти того, кто не хочет быть спасен, редко доводят до добра.

Слова Люфира лишь немного успокоили совесть Фьорда. Он чувствовал усталость и разбитость, оставшись с разрушенными реальностью представлениями о месте, которое должно было стать оплотом справедливости и чистоты.

— Ждите меня возле дома. Я вернусь, как только…

Люфир не договорил. На дороге, увешанной тенями от раскидистых лип сада, возникли четыре силуэта. Они потратили не так много времени, поджидая Смиренного и его товарища, но для возбужденных умов короткие минуты показались вечностью.

— Цейра? — Фьорд перевел взгляд с огненного мага на стоящую рядом Бритту, топчущегося за их спинами портного Хассу, и, наконец, заметил Картилью, до сих пор одетую в отточившее изгибы тела черное платье.

— Откуда это вы двое идете, а? — кисло протянул Цейра.

— Хватит. Конфликт никому не нужен, — Люфир прекрасно знал эти взгляды, которыми стая смотрит на отщепенца, имевшего неосторожность стать на ее пути.

— Об этом раньше нужно было думать, Смиренный! — рявкнул Цейра.

— Я ведь предупреждал, что не стоит трепать языком при этих двоих. Тебя, Картилья, предупреждал, — недовольно пыхтя вставил толстяк.

— Сколько можно ныть? Остался бы дома, — Картилья закатила глаза и с материнской нежностью обратилась к Фьорду. — Зачем же ты так, милый мальчик? Разве порядочные мальчики предают своих друзей? И я, и Вихр, и даже Цейра — все мы доверяли тебе. А ты так недостойно обманул наше доверие. Плохой мальчик. Как же нам теперь поступить? Когда заболевает куст, его нужно выдернуть, чтобы зараза не расползлась по всему парнику.

— Спокойнее, Картилья, мы только хотим поговорить, — Бритта одернула женщину. Наткнувшись на холод глаз лучника, девушка стушевалась.

— Поговорить? — нервно рассмеялась Картилья. — По-моему, сегодня уже было столько разговоров, что мы теперь проблем не оберемся!

Воздух накалился, когда Цейра поймал начавшую взмах руку женщины. Фьорд ощущал нити напряжения, пронзившие воздух, и с ужасом вспомнил, что совершенно беспомощен. Если отступники нападут, он ничего не сможет им противопоставить. Но начинать драку здесь, посреди Убежища? И пусть заговорщики выбрали хорошее место для засады, звуки боя все равно привлекут случайных прохожих.

— Не нужно, Картилья, — процедил Цейра, сжимая запястье женщины. — Мы же говорили, что встревать в драку со Смиренным — чистой воды безрассудство. Ты обещала, что будешь держать себя в руках.

— Очаровательный ребенок, разве могла я сказать иначе и заставить тебя беспокоиться? — Картилья провела ладонью по щеке Цейры, успокаивающе улыбаясь. — Не нужно волноваться, я внимательно слушала твои слова и приняла меры. Плохие мальчики должны быть наказаны.

Очертания лука едва проявились в воздухе, когда струя зеленоватой воды вспорола руку лучника, отравляя кровь. Через несколько секунд конечность безвольно повисла, а онемение, беря в ней начало, просачивалось в тело, разнося по нему ленивую тяжесть.

— Проклятье! — Фьорд попытался создать хотя бы одну витую иглу, но успевшей накопиться энергии хватило лишь на горстку бледных искр.

Маги попытались отступить, когда ядовитый клинок полоснул Люфира по ноге.

— Что ты творишь, сумасшедшая?! — Цейра заломил руки Картилье, но его взгляд постоянно блуждал вокруг лучника, лишившегося возможности использовать проклятое оружие.

— Если они сбегут, как пить дать, жди визита Ордена, — воздушный поток толкнул Цейру, помогая Картилье высвободиться. — Чего ты стоишь, дурак? Держи их!