Ее любовь. Его верность. Пуговицы и боль

Нужно было бы прекращать, но я не сделала этого. Наоборот, пальцы мои заскребли по простыне, собирая ее в гармошку, и я приготовилась испытать прикосновение горячих губ к моей потекшей вагине. Он уже целовал меня вокруг да около, причем не отрывал своего взгляда от моих глаз, словно дразня меня. Именно в такие моменты взор его был наиболее сексуальным.

Наконец его губы сомкнулись у меня в промежности, и я почувствовала жгучий, пронзительный поцелуй.

– О господи!

Меня свело судорогой, и пальцы вцепились в простыню. Это было похоже на электрический разряд, отчего пальцы ног поджались, а соски мгновенно набухли. Даже без всяких объятий я инстинктивно раздвинула ноги, желая еще сильнее ощутить его божественный рот.

Он приник ко мне в поцелуе, одновременно тронув кончиком языка мой клитор. От его прикосновения я поняла, что начинаю возвращаться к жизни. Кроу продолжал целовать и облизывать меня, даря ощущения, которых мне так не хватало. Он снова прошелся языком по клитору, а потом наши пальцы сплелись вместе. Его руки прижимали меня к постели с такой силой, что я не могла и пошевелиться.

– Хочешь, чтобы я остановился?

Я чувствовала себя на седьмом небе от счастья и не могла думать ни о чем, кроме его рта и губ.

– Не останавливайся.

Никто, кроме него, не мог доставить мне большего удовольствия. При этом мне казалось, что этот великолепнейший в мире мужчина испытывает едва ли не большее наслаждение, чем я сама. Это была совершеннейшая фантастика.

– Не останавливайся!

Он снова приник ко мне. На этот раз его прикосновение и поцелуй были гораздо сильнее и чувственнее. Язык его выделывал невообразимые вещи, и я вдруг поняла, что ору от страсти и извиваюсь, словно змея, от ласк мужчины, который разбил мое сердце.

Кроу усилил свой нажим, доводя меня до желанной точки.

– Боже, да!

Я попыталась высвободить свои руки, но хватка Кроу была железной. Я вдруг почувствовала удар, словно меня сшиб товарный поезд, – мощный, ослепляющий. Я не могла поверить, что сумела забыть, как хорошо это может быть.

– Кроу…

Я даже не поняла, что произнесла это имя, но было уже поздно. Я снова превратилась в рабыню этого человека.

Его поцелуи стали более нежными. Я стала понемногу остывать. Ноги опустились, и пальцы уже не скребли спину Кроу. Дыхание стало восстанавливаться, хотя соски все еще оставались твердыми, а вся грудь была покрыта испариной.

Кроу снова надвинулся на меня, и мы опять могли посмотреть друг другу в лицо. На его губах были хорошо заметны следы моей смазки. Увидев поблескивающие следы моего недавнего экстаза, я машинально обхватила ногами его бедра.

Я провела ладонями по его груди, чувствуя каждый бугорок, каждую впадинку его мускулов. Мне хотелось вцепиться в него и больше никогда не отпускать. Мое тело в одно мгновение стало доступно ему. Эта невидимая связь, некогда возникшая между нами, теперь обвилась веревкой вокруг моей шеи. Мое сердце окаменело и уже никогда не могло снова принять его, но тело, плоть, не могли устоять.

– Я хочу тебя.

Кроу прижался ко мне, и я узнала его член, что уже уперся в мое расслабленное лоно. Кроу медленно провел по моему телу пульсирующим членом, которому явно не терпелось войти в меня, источая смазку поверх влаги, что уже исторгла я.

Пришлось напрячь все силы, чтобы воспротивиться мощной силе своего естества. Слишком многое уже было у нас, о чем теперь приходилось жалеть. Оскорбление было нанесено, и поэтому если бы я переспала с Кроу сегодня, всё стало бы только хуже. Я должна была проявить силу воли.

– Завтра.

Кроу зарычал мне в лицо, и его глаза вызывающе заблестели.

– Завтра, – повторила я.

Кроу отстранился и лег рядом со мной. Его восставший член все еще прижимался к животу, словно не оставляя надежды на удачный исход этого вечера, если я вдруг передумаю.

Я не была уверена, что смогу удержать себя в руках, лежа рядом с ним всю ночь. Ему нужно было надеть хоть что-то, чтобы все прошло, как надо.

Кроу протянул руку к лампе, и комната погрузилась в темноту. Кроу обхватил меня рукой и крепко прижал к груди. Затем он перекинул мою ногу себе через поясницу и приник головой к моему лбу.

Я, словно бы отвечая ему, обняла его за шею и прикрыла глаза. Его взгляд все равно продолжал жечь меня, но я намеренно не желала поднимать веки, так как не доверяла даже самой себе. Его взгляд был взглядом охотника. Мне не хотелось рисковать и снова испытывать искушение. Один лишь неосторожный шаг, и я сорвалась бы в пропасть, имя которой было Кроу Барсетти.

– Доброй ночи, Пуговица, – раздался в темноте его низкий голос.

– Покойной ночи, Кроу…

Глава девятая

Перл

Больше всего я боялась разговора с Джейсоном.

Мои слова ему явно не понравились бы, но, впрочем, он имел на это право. Меня грызло чувство вины перед ним, и я никак не могла отвязаться от него. Джейсон очень много сделал для меня, и теперь я чувствовала себя предательницей. Между нами, правда, не было нормальных отношений – мы даже ни разу не сходили на свидание. Но все равно на душе у меня скребли кошки.