Ее любовь. Его верность. Пуговицы и боль

– Я-ясно… – протянул он и снова почесал подбородок. – Ты права, я совсем тебя не понял. На самом деле, это типичный пример стокгольмского синдрома.

– Ничего подобного, – возразила я.

Кроу никогда не выказывал в отношении меня насилия. Никогда не угрожал изнасилованием и вообще относился ко мне очень бережно, хотя мог стереть меня в порошок. Я ценила его, уважала и оставалась благодарной.

– То есть, как я понимаю, ты собираешься снова встречаться с ним?

Я не стала рассказывать Джейсону о пуговицах, потому что он вряд ли бы смог меня понять.

– Нет, не совсем так. Да, он приехал в Нью-Йорк, и мы разговаривали с ним, но возвращаться к нему я не хочу.

– Так чего его принесло сюда?

Что? Ревность. Инстинкт собственника. Безумие.

– Он хотел проверить меня.

Джейсон подозрительно прищурился:

– А просто позвонить ему не судьба?

– Он, конечно, мог бы и позвонить. Но Кроу привык решать вопросы по-своему.

Объяснять природу моих отношений такому человеку, как Джейсон, не имело смысла. Я не могла назвать себя нормальным человеком после всего, что мне пришлось пережить. А нормальный человек, такой, как Джейсон, уж точно бы не понял моих объяснений.

– Ну так… договорились?

– Что ты имеешь в виду?

– Я встретилась с ним. Мы целовались. Я переспала с ним. Наши с тобой отношения… как бы сказать… были несерьезными. Но мне все равно стыдно перед тобой. Надеюсь, ты не обиделся?

– Нет, что ты, – быстро проговорил Джейсон. – Я же сказал тебе, что не уверен в наших с тобой отношениях. Так что не кори себя.

Я почувствовала облегчение: неприятный разговор наконец состоялся, и нам даже удалось сохранить дружбу.

– Слушай, я рада, что ты так думаешь. Джейсон, ты же мой единственный друг, и мне не хотелось бы терять тебя.

Его взгляд потеплел. Джейсон протянул через стол руку и нащупал мои пальцы:

– Мы навсегда останемся друзьями, – сказал он. – Навсегда?

– Навсегда, – улыбнулась я.

– Но на правах твоего друга я должен сказать тебе, что твои отношения с Кроу выше моего понимания. Я не думаю, что тебе стоит общаться с ним. Честно говоря, он кажется мне полным психопатом.

Я едва не усмехнулась.

– Видишь ли, я совсем не собираюсь возвращаться к нему. Да, он прилетел в Нью-Йорк, но скоро отправляется домой. Возможно, мы больше не увидимся.

Джейсон кивнул:

– Но… кажется, ты все еще испытываешь к нему нежные чувства?

Этот вопрос застал меня врасплох:

– Испытываю или нет – это совсем неважно. Факт моей любви ровным счетом ничего не изменит.

Мы сходили с Джейсоном пообедать, а потом я направилась в свою квартиру. Открыв дверь, я словно налетела на бетонную стену.

– Блин! Что, не мог подождать снаружи, как нормальный человек?

Вместо ответа Кроу прижал меня к дверце холодильника и пригвоздил мои руки у меня над головой. Хватка его показалась мне чересчур мощной и бесчувственной. Его грудь буквально впечатала меня в стальную поверхность. – Так что, у вас все кончено?

– Ага… Тебе привет от него, кстати.

Кроу еще сильнее сжал мне запястья.

– Я и не собиралась разрывать с ним, потому что в этом отпала необходимость.

Его брови взлетели вверх, а глаза сузились. Стало трудно дышать.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Да потому, что он сам порвал со мной.

Наконец мне удалось высвободиться из захвата, и я бросилась в сторону. От его объятий мне было трудно дышать, и следовало перевести дыхание. Сумка полетела на стол.

Кроу больше не пытался схватить меня, однако его взгляд не предвещал ничего хорошего. – А нельзя ли поподробнее? – осведомился он.

– Я попросила его быть более раскованным в постели… ну, кое-что сделать со мной, но Джейсон сказал, что нам лучше тогда остаться друзьями. Ему было неловко от моих желаний.

Кроу сцепил зубы.

– Так что ничего такого особенного не вышло.

– Ты сказала ему, что я здесь?

– Разумеется. Сказала, что ты прилетел, но скоро возвращаешься домой.

Чем скорее, тем лучше…

Я положила руку на край стола и отвернулась к окну. За ним шумел город. Разговор с Джейсоном все еще не выходил у меня из головы, и мне до сих пор было не по себе.

Кроу молча рассматривал меня, читая мои мысли, словно газетный разворот.

– Ты переживаешь.

– Да…

Он подошел ближе, но даже не дотронулся до меня. Он стоял рядом, и я чувствовала, как он прожигает меня взглядом.

– Поговори со мной, Пуговица…

Его пальцы скользнули по моей щеке и завернули прядь волос мне за ухо.

– Дело в том, что Джейсон так и не смог примириться с тем, что со мной случилось… Ну, ты понимаешь.

Джейсону действительно было трудно смотреть на меня, как на нормальную женщину. Он видел лишь шрамы, которые нанесли мне другие мужчины. Он не хотел меня по-настоящему, поскольку меня уже использовали другие.

Кроу обнял меня за талию и привлек к своей груди. Его губы прижались к моему лбу, а руки сомкнулись вокруг меня, словно металлический обруч. Его объятия сразу отогнали боль и страдание.

– Он все равно никогда не мог бы дать тебе счастья, Пуговица, – сказал Кроу, и я чувствовала, как шевелятся его губы, пока он говорил. – Настоящий мужчина не думает о тех, кто был до него. Он стирает память о них.