Ее превосходительство адмирал Браге

— Деликатный вопрос, — снова вздохнул отец. — По идее, это бы мать должна с тобой говорить, но она женщина, ей при таком обороте дел получается не с руки. Приходится мне.

— Ничего не понимаю, — честно призналась Ара.

— Сейчас поймешь, — пообещал отец и, встав из-за стола, пошел к книжным шкафам. — Выпьешь со мной?

— Что, прости? — обомлела Ара.

— А ты, как думала? — оглянулся на нее отец. — Если я тебя отпущу в Академию, это значит, ты теперь взрослый самостоятельный человек. Это я кисейной барышне могу запретить даже нюхать вино и с мальчиками целоваться — ни-ни! А флотскому офицеру? Летать разрешу, в бой идти позволю, а выпить водки — нет? Так что, спрашиваю, со мной выпьешь?

— А можно? — Ара чувствовала себя окончательно дезориентированной и не знала даже, что сказать.

— Тебе теперь все можно. Сама решай!

— Окосею.

— Наверняка, — согласился отец. — Но лучше со мной попробовать, чем с кем-нибудь другим. Ты же будешь служить в чисто мужском коллективе, вот и прикинь.

— Ну, — Ара уже поняла, что отказа не будет, но вот что ей на самом деле разрешат, было все еще непонятно, — тогда, давай попробую.

— Попробуй, попробуй, — отец вернулся к столу с пузатой бутылкой и двумя гранеными стаканчиками из богемского свинцового стекла. — Это полугар, — объяснил, открывая бутылку, — ржаная водка крепостью 38 с половиной градусов, выдержанная в дубовых бочках восемнадцать лет. Крепкая, ароматная и вкусная. Ей-ей не хуже франкского коньяка.

Отец разлил водку по стаканчикам и один из них подвинул к Аре:

— Держи, авиатор!

— Издеваешься?

— Ни в коем разе, — улыбнулся отец. — За единственного мужика среди моих детей! Будем!

«Гордится? — удивилась Ара. — Любит и гордится!»

Она пригубила стаканчик. Вопреки словам отца, водка оказалась совсем невкусной.

— Не нравится? — вопросительно поднял бровь отец. Он-то свою порцию полугара выпил одним коротким глотком и даже не покривился.

— Не очень.

— Вот для того и надо знать все обо всем, — как-то не слишком понятно «подвел черту» отец, — чтобы не ошибиться и глупостей не наделать.

— Ты, о чем?

— О нашем, о девичьем, — хмыкнул отец. — А сейчас серьезно. Я много думал, Варвара, но на самом деле ответ мне был известен с того самого момента, когда возник вопрос. Просто храбрости не доставало произнести его вслух. И вот оно мое решение. Ты поедешь в Псков и поступишь в Академию, но раз так, то и отношение к тебе должно быть, как к парню. Так и сделаю. Раз мужик, то и живи свободно. Однако ж, ты, Варвара, по факту все-таки не парень, а девка. И это сильно усложняет дело, потому что перед молодым человеком, уходящим во взрослую жизнь, возникают серьезные соблазны. Три соблазна, если обобщить, три опасности. Алкоголь, карты и бабы. В твоем случае, мужики.

— Сидеть! — остановил он Ару окриком, едва она попробовала возразить.

— Ты что же думаешь, если о чем-нибудь не говорить, то этого, вроде как, и не существует? Ошибаешься. И дураки те, кто этого не понимает. Мать твоя и ее подружки — клуши богобоязненные! Ах, ох, а потом девка приплод в подоле приносит или с мужем жить не хочет. И все потому, что ничего вовремя ей не объяснили. Стеснялись, понимаешь ли! Традицию блюли. Боялись девушек испортить. Но я не баба, и скажу, как есть, потому что люблю тебя, дочка, и не хочу, чтобы ты из-за эдакой ерунды пострадала. Ты, Варвара, будешь учиться с парнями. Вас, девиц, там сколько бы ни было, все равно основной контингент — мужчины. То же самое и в армии, и на флоте. Мужчины, да еще и военные, пьют много. Это надо знать. Но дело не в самой пьянке, а в последствиях. Подрались по пьяному делу, и один другого прибил или покалечил. Случайно. Без умысла. Просто был пьян. А все равно из армии загремит и в тюрьму сядет. Мужики по пьяни и женятся, и деньги теряют, и бог знает, что еще творят. А все потому что меры не знают. Но ты-то не мужик, Варвара, а женщина, и тебе надо быть вдвойне осторожной. Ты же не хочешь, чтобы тебя пьяную изнасиловали? Полагаю, не хочешь. И родить по глупости не желаешь тоже. Значит, что? Держать себя в узде. Пить — без этого никак, — но знать меру, блудить… Да не стреляй ты в меня глазками! Наступит момент, сама не поймешь, как с парнем в постели оказалась. Говорить, что с тобой такого никогда не случится, себе врать. Случится, и тогда, все будет зависеть от того, сделаешь ли ты все правильно, по-умному или дров наломаешь. Компреву?

— Да, — хмуро ответила Ара, чувствуя, что сгорает со стыда.

— Не будь ханжой! — посоветовал отец, наливая себе вторую порцию полугара. — Это жизнь.

Он выпил. Помолчал. Потом закурил папиросу и снова посмотрел на дочь:

— До отъезда в Псков еще месяц почти. Научись курить. Не захочешь — не будешь, но уметь должна. Попробуй алкоголь. Я распоряжусь, тебе в буфетной дадут попробовать того-сего, вино, водки, коньяк. Задача — понять, как твой организм реагирует на алкоголь, и какова твоя норма. Узнаешь и сама себе поклянись никогда эту черту не переходить. То же и с картами — более десяти рублей на кон не ставишь. Это твой предел. Раз и навсегда, и переходить его нельзя. Запомнила?

— Да.