Эффект Достоевского. Детство и игровая зависимость

Мы выбирались в город каждое воскресенье и по большим праздникам вроде Рождества или Пасхи. Летом мы с родственниками ходили на пляж, а иногда снимали домик в деревне. Мы часто ездили к бабушке, там проходило много семейных праздников. Иногда ходили в кино.

Другой участник исследования, Тревор, рисует похожую картину. Он и его родственники «часто по выходным куда-нибудь ездили: например, в парк, ели мороженое, или оставались дома и смотрели кассеты из видеопроката – очень часто проводили время всей семьей». Хизер и Тревор выросли в атмосфере любви и сохранили крепкую связь со своими родственниками. Они знают, что близкие люди всегда готовы прийти им на помощь. Участники этого типа в детстве получали достаточно эмоциональной поддержки. В их семьях присутствовали положительные ролевые модели, от которых дети смогли усвоить здоровые поведенческие паттерны. Благодаря этим переменным Хизер и Тревору удалось избежать развития игровой зависимости.

У некоторых участников, которые рассказали о счастливом детстве, были семьи с традиционным укладом: мать следила за домом и воспитывала детей, а отец работал, чтобы содержать семью. Так, Саймон рассказывает о своих родителях:

У меня была очень традиционная семья. Нас с сестрой воспитывала мама. Думаю, папу можно назвать добытчиком, он зарабатывал деньги. Роли распределялись очень традиционно. Мама занималась готовкой, уборкой и всем прочим. За наше воспитание тоже отвечала она, но, если мы вели себя плохо, она могла пригрозить, что расскажет отцу, и это была серьезная угроза. Мы не хотели, чтобы отец об этом узнал.

Тревор тоже описывает свою семью как очень традиционную:

Наш домашний уклад был очень традиционным – того типа, когда мать сидит дома. Когда папа женился на маме, она была секретаршей, работала в компании «Ирвинг ойл», но он дал понять: «Моей жене не нужно работать, потому что я ее обеспечу». И так было у всех – у моих соседей, одноклассников, друзей: женщины в семье не работали. Женщина сидела дома и готовила, а мужчина зарабатывал на хлеб.

Мы не пытаемся создать впечатление, что традиционное распределение труда в семье неизменно служит защитой от игровой зависимости. Вспомним хотя бы, что Достоевский, как и многие современные игроки, вырос в традиционной «ядерной» семье. Но все же некоторые респонденты предполагают, что «традиционный» уклад, характерный для их родителей, оказал на них благотворное влияние.

Возможно, для некоторых, например для Тревора, это служило подтверждением того, что их семья соответствовала нормам, принятым в сообществе. Таким образом ребенок ощущал стабильность и надежность. В их районе было принято, чтобы матери сидели дома с детьми, и Тревор чувствовал, что ничем не отличается от друзей. Вероятно, его это успокаивало. Он мог бы воспринимать эту ситуацию иначе, если бы его мать была одной из немногих домохозяек, а остальные женщины в сообществе ходили на работу

Помимо этого, Тревор и Саймон, вероятно, были рады, что мать весь день находилась дома и с ней всегда можно было поговорить. Предположительно, они не воспринимали бы этот опыт настолько позитивно, если бы мать с меньшим удовольствием выполняла свои родительские обязанности. Это еще раз подчеркивает всю сложность и неоднозначность комплекса факторов, которые приводят к развитию игровой зависимости – или, напротив, защищают от нее. Такие факторы всегда определяются социальным контекстом.

Наличие любящей семьи, скорее всего, связано с другим важным защитным фактором – умением использовать здоровые защитные механизмы. Как правило, в таких семьях дети учатся обсуждать свои проблемы с родственниками, друзьями, супругами или профессиональными консультантами. Практически половина участников контрольной группы утверждают, что они обсуждают свои проблемы и чувства с другими людьми. Кроме того, они просят у своих близких совета. Таким образом, они непосредственно решают возникающие проблемы, взаимодействуют с положительными ролевыми моделями и выстраивают теплые отношения.