Эффект предвидения

– Да нормально я себя чувствую. Физически совершенно нормально. Плечо немного болит, но это неважно. Как, впрочем, и все теперь уже неважно. И потому… Я вам сейчас расскажу то, чего никогда, никогда бы не рассказала. Не знаю, что это: исповедь или чистосердечное признание, как хотите, так и считайте. Но мне теперь все равно. Антона больше нет, и все потеряло смысл. Это ведь для Антона я… Нет, не так, это он для меня… Нет, мы вместе для нас… Тут все так запуталось. – Ирина горько рассмеялась и опять сморщилась от боли. – Итак, слушайте историю о том, как два неудачника решили восстановить справедливость, как придумали они гениальную комбинацию и как все их планы разбил одним махом какой-то псих. Мы все просчитали, но вот появления в нашем деле психа никак просчитать не могли. Он Антона убил, понимаете? А до этого… Он всех убил. И Аню, конечно, тоже убил. У него есть какая-то сообщница, я не очень поняла, он так сумбурно изъяснялся, просто кричал и чего-то требовал, какого-то признания. Тут я совсем не поняла. Все спрашивал, кому я успела рассказать о нем, с кем еще связана наша организация. Какая организация? Бред нес дикий. А сначала убил Антона. Просто выстрелил в упор. Меня в комнату потащил, пистолет приставил и начала допрашивать. Он и Светлану задушил, и старуху. Кстати, личность ее, старухи, можем сразу и установить. Я ведь знаю ее, это моя старуха, я ее наняла. Записывайте или запоминайте: Пегахина Клавдия Ивановна. Запомнили, да? Может, лучше запишете? – Ирина опять рассмеялась невесело.

– Я запомнил, но… Но, честно говоря, ничего не понял. Что значит – это ваша старуха, что значит – вы ее наняли? И…

– А вы ничего и не поймете. Без истории о том, как два неудачника… и так далее. Думаю, лучше будет мне рассказать все по порядку, а вам просто послушать. И не перебивайте меня, пожалуйста. Дайте мне минутку, я сосредоточусь. Не задавайте вопросов, я сама все расскажу.

Ирина закрыла глаза и некоторое время так лежала. Булатович с тревогой смотрел на нее: что это, новая трагикомедия, которую готовит ему судьба, новый сумасшедший поворот? Или Ирина так уж вошла в роль доброй мамочки, ангела-спасителя Ани, что даже при таком раскладе хочет ее оправдать или даже взять вину на себя? А психа выдумала для того, чтобы… Но додумать, для чего, он не успел, потому что Ирина открыла глаза и заговорила:

– Так вот, история эта имеет свои истоки, – ровным, монотонным голосом начала она. – Ничего бы этого не было, если бы когда-то давно, на третьем курсе, у нас с Кириллом не завязалось нечто вроде романа и если бы Раиса Михайловна не внушила нам тогда, что мы просто созданы друг для друга. Мы поверили ей и целых два года соответствовали ее придуманной любви: гуляли по ночному городу, целовались в подворотнях, мечтали, что вот, как только закончим университет, сразу же отправимся в загс. А потом мы вдруг поняли, что идеально подходим друг другу только лишь в качестве друзей, никакой любовью наши отношения и не пахнут. В конце пятого курса я вышла замуж и вскоре переехала в другой город. Кирилл отнесся к этому совершенно спокойно, у него тоже там что-то намечалось. Все бы, может, на этом благополучно закончилось, да мой муж оказался не просто подонком, а подонком классическим. Мало того что с первого года начал гулять направо и налево, мало того что почти ничего не зарабатывал, а что зарабатывал, подчистую тратил на свои кобелиные прихоти, мало того что пить стал по-черному, так еще и как человек оказался полным дерьмом. Но я все на что-то надеялась, не знаю даже, на что, ребенка от него, я сразу решила, заводить не буду, а так… Горбатого могила исправит. Но я не уходила от него и чего-то ждала. Так просуществовали мы с ним бок о бок на одном пространстве шесть лет. А потом я наконец решилась на развод и вернулась в свой родной город. Немного отдохнула от супружеского кошмара и отправилась к своему старому другу по альма-матер Кириллу. У него тогда уже вовсю газета была, думала, может, с работой поможет. Встретились. Поговорили. Раиса Михайловна, она там тоже почему-то присутствовала, ужасно обрадовалась, что я вернулась. Кирилл вроде тоже. Правда, когда вопрос о моем трудоустройстве зашел, как-то замялся, но тут его мамочка вмешалась, и все решилось.

Решилось, ничего не скажешь. Взял меня Кирилл по старой дружбе вести самую идиотскую рубрику, «Отзовись». На такую работу обычно студентов-практикантов берут. А ведь я совсем не слабее его как журналист, совсем не слабее. Обиделась я на него тогда страшно. А он, с такой редакторской улыбочкой: «Ничего, Ириш, это временно, поработаешь пока так, а там что-нибудь придумаем!» Придумаем! До сих пор думаем. Полтора года в этой проклятой, в этой дебильной «Отзовись» обретаюсь.