Эфиопские хроники XVII-XVIII веков

А затем послал абетохун Иясу эччеге и наставников [к царю], говоря: «Пусть прибавят мне должность [наместника] майя, что [живут] в Колла, к должности саменской и одно селение к селениям моим прежним, ибо я выполняю желание его, отказавшись от желания собственного». Когда эччеге и наставники поведали это послание царю царей Аэлаф Сагаду, он ответил словами, которые не заставляли [Иясу] отчаяться в надежде своей, сказав: «Мы посоветуемся». Тогда не стал посылать снова эччеге к сыну царскому, абетохуну Иясу, но оставался там, где пребывал царь царей Аэлаф Сагад, по величию должности своей и чести сана, но акабэ-саат Константин с главою ученых Мамо и наставниками, которые снова были посланы [к царю], когда поведали абетохуну Иясу эти слова царя царей Аэлаф Сагада, не стали повторять речь абетохуна Иясу, кроме слов: «Да помилует он меня милостью совершенной, ибо милость его для меня лучше должности!». Услышав это из уст этих просителей милости, царь царей Аэлаф Сагад призвал абетохуна Иясу и говорил ему много речей, полезных для сего мира и [жизни] будущей. Когда же дошла речь до речей людей клевещущих, возвел [царь] очи к небу и пролил слезы, говоря: «Бог да рассудит меж мною и этими клеветниками, что бодрствуют дни и ночи, дабы разлучить меня обвинениями своими с моим единственным сыном возлюбленным!». Иереи же, что стояли справа и слева, плакали вместе с ним. И в это время, когда пал абетохун Иясу ему в ноги, ввел его царь царей Аэлаф Сагад в милость совершенную и благословил его, как благословил Авраам Исаака, сына своего. А после этого назначил [царь] Петра на должность годжамскую и 13 сане[269] отправился из Йебаба, идучи по дороге на Тамре. 24-го [дня] этого месяца вошел [царь] в Гондар во многой радости и многой славе.

Ныне оставим мы говорить множицею[270], коей не нашли мы в книге истории царей израильских, первых и последних, на престоле которых восседал царь царей Аэлаф Сагад. Будем писать мы, как древле, единично, как нашли в книге истории царей израильских, которых упомянули прежде, начиная с книги истории времен Давида и Соломона до книги истории времен сего царя царей Аэлаф Сагада. Затем внял [царь] слову отца своего, Давида, сказавшего: «И утрудися ввек и жив будет до конца» (Пс. 48, 9-10)[271], не отдыхал в эти дни зимы от трудов выслушивания речей монахов, которые ссорились по поводу постановления страшного, то бишь соединения господа нашего Иисуса Христа. Одним из них был авва Николай, сын азажа Вальда Тенсаэ, говоривший: «Во время соединения слова с плотью во чреве владычицы нашей святой девы Марии [слово] обеднело, плоть же соединением со словом прославилось славою». Другим был Акала Крестос, говоривший: «Во время соединения слова с плотью [слово] обеднело, плоть же соединением со словом стала словом». О прославлении же плоти соединением со словом он не говорил и [этого] не исповедовал. [Он говорил:] «Прежние отцы не сообщали мне [об этом], но [грозили] мне отлучением многие священники и многие наставники, чтобы не говорил я: прославилась плоть соединения со словом».

Когда они говорили эти речи и им подобные перед царем нашим Аэлаф Сагадом и митрополитом аввой Синодой, сказал авва Николай в свой черед, вопрошая: «Так ты не веруешь в решение собора, что был в земле Йебаба в [год] евангелиста Иоанна при царе нашем Иоанне, носящем имя его, когда утверждена была вера?». Не ответил ему Акала Крестос подобным же словом ответа, ибо ждало его заточение и поражение, но изошло из уст его слово немалое, которое гласило: «Халкидонским было решение того собора, что был в земле Йебаба!»[272]. Тогда разгневались иереи, созванные в это время и пребывавшие там, когда услышали эту речь поношения, ибо они осветили в этой земле Йебаба вопрос о соединении Христа, как солнце. Но когда увидел царь царей Аэлаф Сагад, что не установить решения без свидетельств Писания и приговора судей, приказал он кень-азмачу Завальду, который был над ними, выслушать речи их и рассудить их совместно с судьями, ибо был он заседателем, судящим справедливо и разбирающим истинно. Этот кень-азмач Завальд, выслушав повеление царя Аэлаф Сагада и завершив разбирательство вместе с сановниками и азажами справа и слева, вошел в собрание к царю царей Аэлаф Сагаду. Царь Аэлаф Сагад призвал к себе авву Синоду, митрополита Эфиопского, и эччеге авву Цага Крестоса, и всех наставников святой церкви христианской. И выслушало собрание пред ним [решение], и тотчас же вынесли пред ним свой приговор сановники[273].

ИСТОРИЯ ЦАРЯ ЦАРЕЙ АДЬЯМ САГАДА

ПРЕДИСЛОВИЕ