Эфирные контрабандисты

Чем ближе было до форума, тем сильнее все улицы города начинали стягиваться к нему — словно разрозненные нити к центральному клубку. Пока мы огибали монументальную постройку, приходилось тщательно подбирать маршрут. А ещё мы были вынуждены пересекать улицу, что само по себе заняло бы почти два часа. А всё потому, что делать это приходилось под дулами орудий бастиона и между дежурных прогулок автоматонов — в промежуток времени, занимавший всего около десяти минут.

Я пошёл первым. Каждый мой малюсенький шажочек занимал короткое мгновение, на которое автоматика города просто-напросто не реагировала. Сначала на меня нацелилось одно орудие, но довольно скоро опустило дуло — зато потом уже два. Где-то там, в центре управления обороной, шло накопление данных, которое в результате либо приведёт к началу стрельбы, либо заставит орудия снова перейти в спящий режим…

После того, как я перебрался на другую сторону улицы, мы выждали, пока мимо пройдёт очередной автоматон — и следом за мной отправилась Араэле. Двигалась она вполне уверенно, но не делала достаточных пауз. И как я ей не сигнализировал, не махал руками, не сипел громким шёпотом, она лишь раздражённо морщилась. Чем ближе была другая сторона улицы, тем больше раздражение на её лице сменялось торжеством своей правоты. Надо признать, что Араэле вообще нередко обвиняла меня в чрезмерной осторожности и излишней медлительности — короче, упрекала в том, что я лютый перестраховщик.

Вот и сейчас не забыла…

— Ты слишком перестраховываешься! — с укором заметила она, едва оказавшись в укрытии.

— Я… — и только я открыл рот, чтобы возразить, как, издавая странное шипение вместо привычного похрюкивания, пришёл тот самый, давно ожидаемый, хряк. — Что за звук?..

— Какое-то шипение… — проговорила Араэле, встревоженно оглядываясь.

Солнце уже клонилось к закату, и улицы начинали погружаться в густую тень. До следующего сеанса связи с Рубари оставалось всего ничего. После этого он должен был поднять дирижабль под облака на ночь. Ну а мы собирались найти хорошее место и обустроить лагерь…

И в тот самый момент мы с Араэле ещё ждали автоматона, который как раз должен был вывернуть из-за поворота. Однако автоматона всё не было. А шипение так никуда и не делось. Я прямо чувствовал, что включилась ещё одна программа защиты города, но никак не мог понять, в чём дело…

А ответ был прост. И одновременно ужасен в своей простоте. Газ… Бесцветный, без запаха, с лёгким привкусом корицы, который появился во рту. Он вырывался из-под земли — видимо, через какие-то отверстия — и медленно заполнял окрестности. В городе не должно было быть живых — только автоматоны. И этот газ был второй ступенью изгнания нежелательных гостей. Когда не сработали сигналки и орудия, но появилось подозрение о вторжении, вот тогда город и ответил новым испытанием…

Что нам всем не хватает воздуха, мы поняли почти одновременно. Кесан, Дик и Рик на одной стороне улицы, а я с Араэле — на другой. Даже один вдох этой дряни вызвал такие спазмы в горле и лёгких, что казалось, я сейчас через рот наизнанку вывернусь… Мои спутники уже опускались на колени, пытаясь то ли сипло вздохнуть, то ли закашляться. И я тоже хотел бы это сделать, но всё-таки удержался.

Воздуха не хватало, а внутри нарастала паника: организм начинал понимать, что ему — конец, но был категорически не согласен с этим концом. Он собирался выплеснуть остатки сил, но выжить, не понимая, что именно этот всплеск его сейчас и добьёт. Ведь это был газ, а не схвативший зубами за ногу саблезубый тигр. Я едва удержался, но всё-таки остался на ногах. И даже успел подумать о том, что газ мы вдохнули все почти одновременно. И мой мозг, принимавший участие в спасении всего остального организма, сразу выдал картинку стакана с коктейлем, который состоит из разных слоёв.

Чтобы сделать вздох, требовалось подняться выше!.. К сожалению, я не мог спасти Кесана и братьев. Пока доберусь — и сам умру, и им ничем не помогу. Но вот Араэле я спасти ещё мог, да и должен был… В конце концов, она была девушкой, а ещё нанимателем и главным заказчиком всей экспедиции. Газ застал нас у стены дома, который за годы своего существования начал уходить под землю. Его некогда первый этаж благополучно скрылся наполовину под землёй, став подвалом. Я подпрыгнул, цепляясь за подоконник окна на бывшем втором, а ныне — первом этаже, из последних сил подтянулся… И глотнул всё ещё чистый воздух.