Егерь императрицы. Гвардия, вперёд!

— Ну вот, у генерал-аншефа Суворова-то чин ох какой высокий! — покачал головой бригадир. — Да и фельдмаршал Румянцев его за себя тут командовать оставил, с разрешения аж самой государыни! — показал он вверх пальцем. — Так что предлагаю тебе не спешить пока к Кноррингу, а посмотреть на неприятеля у Кобрина. И буде там сам Суворов, испросить у него лично, как же тебе дальше теперь действовать. Коли скажет он под Вильно вам идти, так и ладно, пойдёте. А может, он подле себя вам воевать прикажет?

— Ну, так-то да, можно, — обдумывая предложения бригадира, протянул неуверенно Греков. — Тем паче мы уже и так здесь на неприятеля натолкнулись. Эту дорогу без прикрытия никак ведь нельзя оставлять. За спиной-то вон Минск. Идём с вами на Кобрин! — наконец принял он решение. — Когда выступать, ваше высокородие?

— Мы выходим завтра до рассвета, господин майор, — ответил Егоров. — У меня две сотни конных егерей и полторы тысячи пеших. Вот и высылайте свои дозоры перед нами. Пусть только в серьёзные бои казаки не ввязываются, их дело — разведка. Увидели неприятеля, оттянулись назад, а уж мы-то его дальше и сами встретим.

— Понял, сделаем, господин бригадир, — кивнул Греков. — Это как медведя на охотника собаки вытягивают, так и мы.

— Ну, можно и так сказать, — ухмыльнулся Алексей.

Глава 6. К Суворову

До Барановичей колонна шла три дня. Двадцать шестого августа, уже в темноте, роты достигли этого небольшого городка. Был объявлен привал, и вымотанные егеря наконец-то смогли отдохнуть и перекусить.

— Андрей Владимирович, выводишь своих людей перед рассветом, — ставил задачу командиру первого конного эскадрона Егоров. — Проедете до развилки на Гродно, и если там чисто — то дальше до Ивацевичей. Там до Кобрина один конный переход всего будет, поэтому держаться вам нужно настороже. Вслед за вами пойдёт один эскадрон казаков. В бой с превосходящими силами неприятеля не вступать. Мелкие его отряды, если уверены, атакуйте. Заметили большой — сразу же откатывайтесь назад к нам.

— Понял, Алексей Петрович, — кивнул капитан. — А если никого не будет впереди?

— Сомневаюсь, — покачал головой Егоров, — вряд ли поляки просто так дорогу на Варшаву оставят. Где-то они всё равно должны её перекрывать, а у Бреста самое лучшее место для этого. В общем, разведывайте всё и постарайтесь вступить во взаимодействие с передовыми дозорами Суворова. Они тоже где-то рядом должны рыскать.

Второго сентября полки Грекова и Егорова достигли реки Ясельда и намеревались уже её переходить, как появился несущийся по тракту со стороны Кобрина гонец.

— Гусары! Гусары! — ещё не доскакав до войск, прокричал он и, спешившись, доложился: — Четыре сотни лёгкой польской кавалерии ведут преследование нашего конного авангарда! Как и было приказано, он боя не принял и спешно отходит к основным силам!

— Пётр Матвеевич, отведи своих в тот лесок, — показал командиру казаков Егоров. — Мы полякам в этой седловине у переправы огненный мешок устроим, и им только по просёлку между речкой и рощей придётся прорываться. Вот вы их и встретите там.

— Хорошо, господин бригадир, понял вас, — кивнул Греков. А Егоров уже подгонял стрелковые роты.

— Быстрее! Быстрее! Бегом! — слышались крики офицеров и унтеров. — Сейчас поляки уже появятся!

Егеря занимали позиции в зарослях у брода и по краям низменности. С левой стороны была большая болотина, а с правой, после переправы, дорога уходила в сторону деревни. По ней уже скакали к указанной роще казаки. Не успели еще как следует осмотреться, а с запада показался спешащий к реке авангард. Полторы сотни конных егерей и казаков преследовали польские гусары. Отступающие взбили воду в речке копытами коней и унеслись дальше. Преследователи отстали от них буквально на какую-то сотню шагов. Они в азарте перекрикивались и даже палили изредка из пистолей и короткоствольных карабинов.

— Куда уж там вашим пукалкам, — проворчал Горшков, выцеливая из своего штуцера молодцеватого кавалериста с бело-красным флажком на пике. Рядом, сжимая в руках фузеи, лежали ребятки из его отделения. Южаков, смахнув пот со лба, шумно выдохнул и положил дуло ружья на выступающий из земли корень сосны. Рябой Лыков, что-то традиционно ворча под нос, щупал пальцем спусковой крючок. Нестор Лошкарёв приподнялся и, прячась за деревом, отщёлкнул курок.

Ба-ам! — грохнул одинокий выстрел, и вслед за ним по подскакавшим к реке гусарским сотням ударила громовым залпом тысяча стволов.

— Е-есть, — процедил Горшков удовлетворённо, заметив, как пуля вышибла из седла поляка с флажком. — Бегом, братцы! — рявкнул он, услышав команду капитана. — На дорогу все!

— Штыки надеть! — прокричали капитан Бегов и командир второй роты Тарасов.