Егерь императрицы. Гвардия, вперёд!

— Навряд ли, — покачал головой Егоров, — Суворов долго стоять на месте, когда враг на горизонте, не любит. Его тактика войны сугубо наступательная, а для этого нужен быстрый манёвр и всё сокрушающий итоговый натиск. Лишь бы нам вообще поспеть вовремя в Минск, а то придётся по его следам потом в Польшу бежать.

В Минске войск Суворова не было, как доложили встреченные казачьи разъезды секунд-майора Грекова, — войсковые колонны шли южнее со стороны Луцка и Ковеля на Брест.

— Как же так, господин бригадир? — досадовал Хлебников. — Ведь по плану военной коллегии Суворов через Минск должен был наступать, дабы его прикрыть? И уже тут, соединившись со всеми частями, идти далее на Брест.

— Это Суворов, Славка, не забывай, — задумчиво проговорил Алексей, рассматривая лежащую перед ним карту. — У него своё виденье, как воевать нужно. И зачастую оно сильно отличается от виденья столичного начальства. Ну да, всё верно, если генерал-аншефу идти от Немирова на Минск, а уже потом к Западному Бугу, это ему ещё полторы сотни вёрст придётся крюк делать. Сейчас он стремительно движется к новой Польской границе строго на Брест. Значит, не зря. Господа, — обвёл он взглядом сидящих в зале городской ратуши офицеров, — полк выходит в сторону Кобрина через Барановичи. Только так мы сможем догнать войска Суворова на марше. Вот, посмотрите сами, — показал он на карте, — здесь мы срезаем угол, пока он идёт по Луцко-Брестской дороге. Понимаю, что все устали и ждали хорошего отдыха, но времени у нас на него сейчас нет. Выход объявляю на пять утра. Пока же ужин и сон. Свободны, господа!

Офицеры задвигали скамьями и, негромко переговариваясь, направились к выходу.

— Ваше высокородие, к вам господин майор из казаков, — доложился Никита. — Примете?

— Запускай! — кивнул Егоров.

Смуглый крепкий казак с майорским горжетом на груди, войдя, вскинул руку к головному убору.

— Секунд-майор Греков Пётр Матвеевич, командир второго донского, новонабранного казачьего полка! — представился он.

— Под Измаилом не вы ли слева, у балки, от янычар отбивались, господин майор? — прищурившись и оглядев казачьего командира, спросил Егоров.

— Так точно, ваше высокородие, мы, — кивнул тот. — Вы ещё тогда им во фланг ударили, а ваш священник с крестом над головой шёл. Хорошо турок тогда побили, славное было дело.

— Ну, здравствуй, Пётр Матвеевич, — протянул руку майору Егоров. — Вместе, значит, бок о бок с турками недавно воевали?

— Вместе, господин бригадир, — улыбнулся казак. — Вот я и зашёл спросить, вы же вроде как на панов сейчас идёте, аж из самой столицы сюда прибыли? Ну вот и нас от Гомеля к генералу Кноррингу на подмогу отправили. Может, и дальше мы вместе пойдём? А то мои разъезды на польские отряды недавно натолкнулись, когда к западу от Минска путь разведывали. Вместе-то оно вроде как надёжнее ведь будет?

— Где натолкнулись? — вскинулся Алексей. — Сможете показать то место на карте?

— Да не-ет, — отмахнулся Греков, — не сведущ я в этой науке, ваше высокородие. Я уж лучше так, на ум вам скажу. Там по Варшавскому тракту за Барановичами развилка на Белосток и на Гродно имеется. Вот как раз у той самой развилки и была небольшая сшибка с польскими гусарами. У нас двое убитых и трое раненых после неё, ну и у панов примерно столько же. Только мы-то вот свою позицию им не сдали, а они назад в сторону Кобрина откатились.

— Около ста сорока вёрст до той развилки, — прикинул по карте Алексей. — Похожи на войсковые дозоры были, а, Пётр Матвеевич? Или просто так, бродячие шайки мятежников?

— Да не-ет, ваше высокородие, — помотал тот головой, — на бродяг они совсем не похожи, тех бы мои одними нагайками разогнали. Настоящая регулярная кавалерия. Получается, как вы и сказали, самые настоящие войсковые разъезды это были.

— В Кобрине сходятся пути-дороги Суворова от Немирова и наши от Минска, — промолвил, изучая карту, Егоров. — Перед Кобрином с востока действует войсковая кавалерия неприятеля, словно бы прикрывая свои основные войска и ведя разведку. Вот, значит, почему так спешит сюда Александр Васильевич. Тут самая прямая дорога на Варшаву, и, похоже, здесь как раз и стоят большие неприятельские силы. Пётр Матвеевич, так может, ну его, генерала Кнорринга, а? — прищурившись, проговорил Егоров. — Под началом Суворова-то, небось, и лучше будет воевать?

— А то! — хмыкнул тот. — Оно, конечно, гораздо лучше. Хороший генерал Александр Васильевич, разумный и отчаянный. И удача его шибко любит. Только ведь приказ у меня от генерал-губернатора на Вильно к Кноррингу идти?

— А ты погоди его выполнять, майор, — улыбнулся Лёшка. — Распоряжения вышестоящего начальства ведь всегда перебивают приказы нижестоящего?

— Конечно, — согласился казак, — на то оно и начальство, чтобы чем оно выше, так и всеми нижними командовать!