Эгипет. Том 2

Последнюю фразу она сказала так, как будто хотела сказать что-то совсем другое, и, поняв, как это выглядит, быстро потерла пальцем под носом: оторвись от погони. Пирсу показалось, что он уже знает о ней больше, чем о большинстве из своих знакомых, и удивился этому.

— Ну а вы? — спросила она. — Как у вас?

Он открыл было рот, чтобы сказать: ну, но тут она увидела башню, сооруженную из зигзагообразных балок и увенчанную «импалой-56»^[511], — она отмечала область автоаукциона; Ру свернула, и началась работа.

Машины стояли рядами, большими и малыми группами, вероятно по категориям; Пирс не понимал по каким, но, возможно, по продавцам или по производителям. Посреди поля находилось что-то вроде ангара с широкими дверями на каждом конце, через которые проезжали машины, выставленные на аукцион. Ру увидела неспешно идущих знакомых и ушла, оставив Пирсу предписание посмотреть кругом и поискать то, что ему понравится.

Он, ничего не предпринимая, посмотрел кругом, на день и на землю. У растений, цветущих на пустырях, словно дети трущоб, тоже началась весна и бурный рост. Он наступил на маленький цветок, и тот — потрясающе! — запах, как ананас. Американская земля. Пирсу показалось, что он на самом деле не уезжал: нет, он путешествовал, конечно, предпринял и вынес долгую поездку где-то неподалеку или не уезжал вовсе. Как в старой мелодраме, в которой спасающаяся бегством героиня пересекает ужасные территории по бегущей дорожке, оставаясь в центре сцены, пока за ней разворачиваются декорации.

Ну, давайте поглядим. Он начал с машин, стоявших рядом, — так получилось, что не американских, — маленьких «лисиц»^[512] и «жуков»^[513]. Он открывал их двери, садился в них, вдыхал их запахи, глядел из их окон. Потом он набрел на светло-коричневого «кролика»^[514] и, со смутным воспоминанием о несчастье, подергал его, а потом заглянул в мотор, который мирно спал в своем отсеке.

— Есть прекрасный «питон» 71-го года, — сказала Ру, внезапно появившись рядом с ним. — Прекрасная чистенькая машина.

— Мне бы хотелось что-нибудь поменьше. Мне нравится вот эта.

— «Кролик»? Вы умеете водить машину с ручной коробкой передач?

— Меня научили. — На «гадюке» с откидным верхом Роз Райдер. «Не расстраивайся, — говорила она. — Потом все будешь автоматически делать». Где она теперь, эта красная «гадюка», быть может сброшена, словно змеиная кожа, оставлена на обочине. Келли Корвино что-то говорила, и он не сразу ее услышал. — Что?

— Я сказала, что, по правде говоря, плохо знаю иностранные машины.

— Передний привод, — сказал Пирс. — Подходит для езды зимой. — Где он это услышал?

— Как Кадиллак, — сказала она. — Вы много ездите зимой?

Он уже собирался закрыть капот, когда она остановила его.

— Вы должны узнать одну вещь, — сказала она. — Эта машина, скорее всего, побывала в аварии.

— Откуда вы знаете?

— Ее перекрасили.

— Вы уверены?

— Это же очевидно. Поглядите сюда. — Она указала место на каркасе, где теплый коричневый цвет (который первым делом и привлек его внимание) расплывался, переходя на корпус. — Спрей, — сказала она. — Фабричная краска никогда так не выглядит.

— О.

— Может быть, это и ерунда. Но может быть, что она побывала в аварии. Вряд ли вам нужна машина, побывавшая в аварии.

— Гм.

— Никогда не знаешь, что она выкинет. Привет, Фрэнк.

Проходивший мимо мужчина — в бейсболке НАБКО^[515] и ветровке — повернулся к ней.

— Как ты думаешь, эта машина побывала в аварии?

Фрэнк уклончиво пожал плечами, положил мясистые руки на крыло и заглянул внутрь, как делали и Пирс с Ру; оглядев крышу, он сказал, что она не выглядит помятой, опять пожал плечами и ушел.

— Хотите ее? — спросила Ру.

В какой-то момент этого дня ему, по-видимому, придется сказать «да». Здесь не устраивают тест-драйвы, сказала она: большинство людей приходят сюда зная, что они хотят, и здесь все машины гарантированно исправны. Какое-то мгновение он не понимал, где находится и как попал сюда; потом спросил:

— Как вы думаете, сколько она будет стоить?

— Ну, я бы не дала, скажем, больше тысячи. Если вы ее хотите.

— Ладно, — сказал он. — На тысяче остановитесь. — Он подумал о его деньгах, совсем не его, и как мало их останется; единственный раз за день сердце сжалось от беспокойства. Вслед за Ру он пошел к ангару и сидел на трибуне, пока она делала ставку. Одна за другой машины проезжали через ангар и либо продавались, либо отвергались; какие-то встречал одобрительный гул или, наоборот, вспышки язвительного смеха, но Пирс не понимал почему; во всяком случае, не из-за нелепой окраски или вертикального стабилизатора. Наконец выехал маленький «кролик», и пока Ру приближалась к его пределу, он чувствовал сердцебиение. Восемьсот пятьдесят, молчание, потом легкий удар молотка.

— Удачная сделка, — сказала она, заполняя бумаги. — Повезло.

Она получила ключи, и он протянул за ними руку.