Египетский манускрипт

Василий Иванович был удивлен – племянник нечасто обращался к нему с такими вопросами, — и охотно поведал все, что знал на этот счет. Так Николка узнал о бельгийском короле Леопольде втором. Оказывается, год назад, этот алчный и деятельный монарх устроил в бассейне африканской реки Конго личное владение – «Свободное государство Конго», и поработил обитавших там несчастных негров. Василий Петрович с гневом говорил о том, как надсмотрщики бельгийского короля рубили в наказание неграм кисти рук, а королевские агенты торговали по всей Европе отнятыми у несчастных чернокожих богатствами; Николка же с думал, что у такого монарха и подданные, наверное, сущие злодеи.

Как-то раз Василий Петрович вручил племяннику утреннюю газету с большой статьей о о велосипедных соревнованиях – они должны были скоро состояться в Санкт-Петербурге. В статье говорилось, что бициклистам предстоит доехать от Петербурга до Царского села. На предыдущей гонке по этому маршруту победу одержал московский спортсмэн и фабрикант Юрий Меллер – и теперь он снова собирался выступить на новейшем бицикле собственной конструкции. Все знатоки уверенно прочили победу именно ему – в прошлый раз Меллер опередил ближайшего преследователя больше чем на 40 минут и добрался до финиша без единой поломки. Николку статья повеселила – он точно знал, откуда у господина Меллера его чемпионский велосипед…

Глава девятая

Высокие железные створки распахнулись, и люди в пропыленных абах, кучковавшиеся на площади перед пакгаузами, потрясенно уставились на выползающее из ворот чудовище. Вообще-то, Басра привыкла к виду европейских механизмов – первый паровой экскаватор появился здесь полгода назад, и, едва заработав, вызвал массовое бегство жителей со всей округи. Однако, с тех пор накал эмоций поутих. Привыкли – и к пыхтящим экскаваторам и к долбящим с утра до вечера паровым копрам, и к неспешно ползущим рутьерам с вереницами вагонеток. Человек – он быстро ко всему привыкает, особенно если новинка не опасна а, пожалуй, даже и приносит пользу: с появлением немцев, в карманах местных торговцев зазвенели монеты, а феллахи[68] из окрестных селений потянулись на стройку, на заработки.

А вот дети пустыни, последователи Мухаммад ибн Абд-аль-Ваххаба, уже пять дней баламутящие главный портовый город багдадского вилайета, не видели такого даже в кошмарных снах. То есть, в снах, может, и видели – им, детям аравийских песков, не испорченным цивилизацией, появившееся из ворот ЭТО должно было напоминать ифрита[69]. Ползущий впереди тягач оглашал окрестности пронзительными гудками, пыхтел, исторгая клубы дыма и струи белоснежного пара – это сочетание было особенно зловеще… Тянущиеся за локомобилем вагоны, обитые сверху донизу черными брусьями шпал немилосердно лязгали сцепками и хрустели, кроша булыжную мостовую в щебень. И это сооружение катилось, нет – перло, громадное, опасное, не рассуждающее, неудержимое в своем медлительном стремлении вперед…

Площадь замерла – ни единый человеческий звук не оглашал ее, а только рев и скрежет звуки механической твари, вытянувшейся уже на середину и походя смявшей огромными, ярко-красными колесами палатку старого Юсуфа. Самого Юсуфа, впрочем, там не было – он, дрожа от ужаса, вжимался в глинобитный забор и скулил, уставясь на проползающее мимо творение иблиса.

На носу громадины со скрипом повернулось какое-то сооружение с медным раструбом; окрестности огласил заунывный вой, заглушивший остальные звуки. Толстая струя пара вырвалась из раструба и гигантской снежно-белой метлой прошлась по камням, очертив вокруг механического ифрита широкую дугу.

У ваххабитов, который день уже ожидавших знака своих шейхов – идти на штурм гнезда христиан-нечестивцев и кровью их смыть грязь, что занесли они в эти священные пески, было два выхода. Бежать со всех ног в пустыню, из которых явились они в древнюю Басору, — или идти, невзирая ни на что, на штурм чугунной змеи, попирающей сейчас древние камни четвертого рая Муххамеда.

Бедуины пошли на штурм.

* * *

Из путевых записок О. И. Семёнова.

План был составлен с истинно немецкой пунктуальностью – и какое-то время нам удавалось следовать ему во всех деталях. Прорыв был намечен на 7.00 утра; в полдень должен был отойти немецкий пакетбот на Суэц, и далее – до Александрии. На нем и предполагалось вывезти из Басры служащих компании. Турецкие офицеры, принявшие участие в нашей эскападе, собирались присоединиться к охране порта – там, под защитой тяжёлых батарей, можно было не бояться никаких мятежников.